В моем воображении, хоть мы никогда и не обсуждали вероятность встречи, я все равно часто представляла, как бы это могло быть. И за исключением деталей я всегда была соответствующе прочесана, одета и точно не в простых сапожках а-ля девочка-школьница. Я выглядела так, чтобы даже при моих скромных внешних данных Андрей нашел бы за что зацепиться взглядом. И ему бы понравилось то, что он увидел.
Но мне и в страшном сне не могло присниться, что все случится вот так. Наверняка глупо выгляжу, пытаясь пригладить выпавшие из узла на затылке пряди и чуть не сбивая при этом очки.
— Прости, я просто не думала, что мы… — Снова спотыкаюсь, язык присыхает к верхнему небу и все — ни единого звука от меня, хоть убейся.
— Если бы я мог — я бы сделал тебе другую причину молчать. — Фенек чуть склоняет голову на бок, даже не скрывая, с каким намеком разглядывает мои губы, и я быстро втягиваю их в рот, облизываю — и выдыхаю. — Йори, не делай так больше. Пожалуйста.
— Это просто нервы, — оправдываюсь я.
— Ага, у тебя просто нервы, а у меня ноль целых, одна десятая терпения.
Если я заболею ветрянкой, у меня будет просто высокая температура и просто рассадник зудящих прыщиков по всему телу. Это адекватная цена за поцелуй с мужчиной своей мечты.
— Ну-ка стой, где стоишь, — предупреждает Андрей, как только я делаю шаг навстречу. И даже выставляет вперед руку. — Нет, маленькая, никаких поцелуев, пока я могу заразить тебя этой дрянью. Если уже не заразил.
Он тяжело вздыхает, кивает в сторону двери у меня за спиной и предлагает выйти на улицу, потому что официанты уже начинают на нас коситься. Я иду первой и, когда попадаю под валящий снег, сдергиваю очки и подставляю лицо прохладным хлопьям. Щеки горят, словно их прогладили утюгом, на губах точно самая бестолковая улыбка, какая только может быть.
В реальности мой Пустынный Лис оказался намного лучше, чем на фото. Настолько лучше, что мое бедное сердце шепчет: «Все, выдумщица, ты крепко влипла». Мне страшно и приятно одновременно, хочется на все наплевать, развернуться на пятках и изничтожить расстояние между нами до миллиметра. Хочется встать на цыпочки и потереться щекой об его небритость. У меня определенно образовался новый фетиш под названием «Щетина Андрея».
Но как только я плюю на все предосторожности, он выходит на улицу и делает знак в сторону большой черной машины. Не знаю как, но без труда угадываю, что он хочет: мы просто становимся по обе ее стороны, как будто Непорочная дева и Благородный рыцарь, кладущие между собой меч, потому что вынуждены провести ночь в одной постели.