Пришлось и мне сыграть свою роль, к месту и не к месту вставляя фразу: «Органы ещё займутся теми, кто облыжно обвиняет честных людей. Что б им неповадно было»…
Отправляя Костю с Зильбермицем в СКБ я также немного перестраховывался, не хотел чтобы мой водитель, который стал проявлять больший чем раньше интерес к моим делам, видел нас с Курчатовым, который недалеко от входа покуривал папиросу, изредко бросая на меня выразительные взгляды.
– Добрый день, Игорь Васильевич, – крепко жму руку Курчатову. – хорошая традиция складывается: при каждой новой встрече поздравлять вас с новым успехом. Вы уже член-корреспондент Академии наук!
– Спасибо. – Поворачиваем на дорожку, идущую вдоль ограды института. – Ваше сообщение оказалось точным…
– Удалось получить доказательство расщепления урана?
– … именно так как вы и говорили, Алексей. Зинаида Васильевна (Ершова) выделила в осколках реакции радиактивный барий.
– Поздравляю ещё раз! Но… я правильно почувствовал, что в вашем голосе, Игорь Васильевич, слышится «но»?
– … только ни Мейтнер, ни Ган такого эксперимента с ураном не проводили. – Два внимательных глаза изучают моё лицо как под микроскопом.
«Блин, прокололся. Ну да, старого лжеца не так легко поймать за язык».
– Надеюсь вы не спрашивали их об этом напрямую. – На моём лице лёгкая озабоченность, не более того.
– Конечно нет, мы же договаривались. – Сердится Курчатов. – Только мир ядерной физики тесен…
– Я не мог раскрывать свой источник, чтобы не поставить его под удар. – Даже не думаю оправдываться. – Вам же понятно, что чисто теоретически после этого эксперимента открывается путь к созданию ядерной бомбы. По крайней мере, одна из групп в одной из стран уже поставила такой вопрос перед своим правительством, которое, впрочем, не спешит с выделением средств, но все важные результаты по урану на всякий случай засекретило.
Курчатов понимающе кивает головой и мы некоторое время идём по дорожке молча.
– Я обсуждал с некоторыми своими коллегами из Ленинграда возможность создания бомбы…
– С кем? – Перебиваю я его.
– С доктором физ-мат наук Харитоном и его сотрудником Зельдовичем, но я взял с них честное слово молчать о результатах моего эксперимента и нашем разговоре. – Поспешно добавляет он.
– И…
– … и они согласились со мной, что «бомба» вполне реальна. Даже взялись произвести кое-какие расчёты.
– Вам, Игорь Васильевич, следует написать письма в правительство и Академию Наук.
– Думаете настало время? – Останавливаемся, Курчатов берётся рукой за завиток ажурной железной ограды института. – Нет у меня самого ещё большой уверенности в правильности пути, так как я смогу убедить в этом наших академиков.