Королева мечтательно предалась воспоминаниям.
Няня шлепнула свою воспитанницу по попе.
– Одевайтесь, болтушка. Даже с приплодом вы сможете вдоволь насладиться летними платьями, поскольку у вас еще плоский животик и грудь как у девушки. – Но она все же сжала руку своей госпожи. – Не хотела вас обидеть.
– Думаешь, я не слышала всех этих сплетен? – спросила Дезидерата. – Конечно, слышала, и еще много чего другого. Два года в постели короля и без детей? – Она резко повернулась к Диоте. – Мерзкая болтовня. Обидные и гнусные сплетни. – Королева отвела взгляд, и ее лицо снова стало довольным. – Даже если заклятие и существует, то моя сила вполне способна его снять. – Королева заговорила чуть тише, и няня поежилась. – Кем она была, Диота? Эта женщина, которая прокляла короля?
Няня покачала головой.
– Я бы вам рассказала, если бы знала, госпожа. Это было давным-давно. Когда он был молод.
– Двадцать лет назад?
– Может быть, милая. Я нянчилась с тобой и не прислушивалась к дворцовым сплетням.
– От кого же ты понесла, раз стала моей няней?
– Уж точно не от короля, – рассмеялась Диота. – Если вы понимаете, о чем я.
Дезидерата залилась громким смехом.
– Прости, я не имела в виду ничего такого. Весьма опрометчиво с моей стороны.
Пожилая женщина обняла свою госпожу.
– Вы напуганы, милая?
Королева поежилась.
– С тех пор как в меня попала стрела, мир кажется более мрачным. – Она встрепенулась. – Но с появлением малыша он вновь станет прежним.
Няня кивнула.
– А как же ваш турнир?
– Ах да, мой турнир! О, пресвятая дева, я про него совсем забыла! Ко дню Святой Троицы я располнею, как свиноматка. Придется кому-то другому быть королевой любви. Я буду матерью.
Диота покачала головой.
– Вы взрослеете, милочка? Рыцари все равно приедут ради вас, а не ради леди Мэри или любой другой из ваших девушек, какими бы хорошенькими они ни были.
– Слышала, дочь императора считается самой красивой женщиной в мире, – заметила королева.
– А я скажу, что ею она станет лишь через несколько месяцев.
– Как тебе не стыдно! – воскликнула Дезидерата и звонко чмокнула ее в щеку.
И они обе громко расхохотались.
ХАРНДОН – ЭДВАРД, ПОДМАСТЕРЬЕ
Подмастерье Эдвард, как его называли приятели, сидел на верстаке и болтал ногами. Перед ним стояли трое более молодых парней, все старшие ученики. Больше всего его беспокоило то, что два года он ел и спал вместе с ними, проказничал, таскал из кухни пироги, боролся, то побеждая, то проигрывая, дрался на палках, купался и трудился…
А теперь они работали под его началом, и он не знал, как преодолеть возникшую между ними пропасть.