Разведчики Гельфреда, стоявшие далеко позади отряда, составляли весь имевшийся у него резерв. Остальные ратники и оруженосцы спешились вместе с лучниками.
Слева же впереди набухали чары. Он чувствовал, что заклинания исходят от кого-то по-настоящему могучего…
«Гармодий…»
«Я знал, что понадоблюсь».
Какие бы чары ни наводил враг, они косили траву, приближаясь к лучникам. Люди дрогнули, а потом огромная коса взмыла вверх, как будто ее и не было. Несколько человек слева почувствовали, как их колени обдало ледяным холодом. Они прицелились и выстрелили.
Гармодий собрал энергию. У них с Красным Рыцарем была общая проблема: они переплелись в причудливом сплаве привычки и эфирной подготовки, который открывал доступ к чарам, и стали не двумя магами с двумя арсеналами чар, а двумя магами, зависящими от энергетических затрат друг друга.
Капитан увидел, как большая часть его чар прошуршала по скошенной траве и врезалась в середину строя вражеских пехотинцев. Людей охватило пламя. Один сбился с пути, крича во весь голос, – жуткая пародия на человека.
Очередной рой стрел со свистом впился в наступающих.
Те не остановились.
Герцог Андроник видел, как его войско обходит вражеское, но от него не укрылась и стена, которую наемники выстроили из фургонов. Он повернулся к своему личному защитнику – сэру Стефаносу:
– Скачи к моему сыну и передай, чтобы объехал их фланг подальше.
Сэр Стефанос отсалютовал и пустил коня галопом.
Вдали, ближе к городу, перешли на рысцу люди сэра Бесканона.
Андроник начал выискивать точку для смертельного удара.
– Гетайры, сомкнуть ряды! – крикнул он.
Капитан спешился подле стоявших со штандартом сэра Милуса и сэра Йоханнеса. Забрало у сэра Йоханнеса оставалось поднятым, хотя неприятель находился уже в пятидесяти шагах.
– Мы чересчур растянулись, и вы были правы, – сказал капитан своему старшему офицеру.
Сэр Йоханнес посмотрел на него с нескрываемым отвращением, на миг напомнив отца с его презрительным отношением.
Капитан был уязвлен этим.
– Еще три разочка! – проревел Калли.
Последние три залпа причинили больший ущерб, чем все предыдущие. Правду сказать, капитан ни разу не видел, как его лучники разят противника буквально в упор.
На таком расстоянии стрелы прошили щиты и тела. Пробили легкие шлемы. Пронзили роговые пластины. И шкуры виверн.
После каждого залпа замертво падала сотня бывалых морейских бойцов-ветеранов, которые прослужили по десять-пятнадцать лет. Герцог Фракейский лишился своих лучших людей.
Два центральных отряда пехоты смешались и были рассеяны.
На флангах копейщики пригнули головы и пробежали несколько оставшихся шагов сквозь колючий шквал стрел.