Не спуская с них глаз, он поплелся к стоянке на соседнем косогоре.
С последним лучом солнца к заставе подкатил фургон.
Пастушок достал из травы сперва одно, затем второе метательное копье, а следом приготовил меч.
Как только фургон – принадлежавший городскому мяснику – миновал заставу, послышался стук копыт. Солдаты вскочили и схватились за оружие, но все произошло слишком быстро, и все они в считанные секунды кто умер, кто угодил в плен.
Прикрывавшие дорогу истриканцы были закаленными жителями степей, ханскими подданными. Они не стали сражаться – рванули на север, благо сидели в седлах.
Пастушок и еще дюжина мужчин и женщин, которые миновали заставу за последние двое суток, напали на истриканцев и фургон, двоих захватили в плен, а остальных перебили.
Вытерев копье об одежду покойника и забрав его кошелек, Дэниел Фейвор трусцой спустился с холма к Гельфреду, который в угасающем свете восседал на коне посреди дороги.
– Молодцом, – кивнул Гельфред.
Дэниел усмехнулся.
– Я уж думал, они меня побьют. И все прикидывал, долго ли продержусь, пока не дам сдачи.
– Я прочел пару молитв, – признался Гельфред.
– Ты видел тот фургон, который прорвался?
– У него был пропуск, – сказал Гельфред. – Я допрошу их отдельно.
Двумя часами позже герцог сидел и музицировал во дворе в обществе Алкея и отца Арно. Горстка стойких все еще танцевала – включая вконец замученного сэра Йоханнеса и очень юную морейскую девушку.
– У вас с нею будет любовь? – спросил поэт.
– Кого ты спрашиваешь – Красного Рыцаря или Мегас Дукаса? – откликнулся обладатель обоих титулов.
– Но вы же, бесспорно, мужчина, с мужскими аппетитами и желаниями, а не пара звонких титулов и каркас из доспехов, – ответил Алкей. – Боже, я пьян. Не обращайте внимания.
Отец Арно посмотрел на герцога воплощенной совестью, которой, как полагало большинство его присных, тот не имел.
– Вам, часом, любезные джентльмены, не известен ли псалом «Et non est qui adjuvet»[36]?
Те сыграли, а после все выпили вина. Народ зааплодировал.
– Она следит за вами из библиотеки, – заметил отец Арно.
Рядом с ним возник сэр Гэвин с маленьким барабаном.
– Меня примут в компанию, если сыграю?
– На барабане? – удивился его брат.
– Дело, кажется, нехитрое! – рассмеялся Гэвин.
– Так или иначе, тебе не нужен инструмент, чтобы присоединиться. Достаточно целибата, – сказал Алкей.
Отец Арно поперхнулся вином. Он отхлебнул еще, вытер подбородок и покачал головой.
– Пусть кто-нибудь выберет песню, – распорядился капитан.
– Ваша очередь! – уперся Алкей.
– Может, «Tant Doucement»?
– Это обязательно? – осведомился священник.