– Я на них наплевал. – Красный Рыцарь откупорил футляр, расправил свиток, и тут же произошло скромное чудо: заклинание приняло форму крохотной голубки и зависло в воздухе, подобно колибри.
«Королева набирается опыта», – заметил Гармодий.
– Вас посвятили в рыцари, и вы теперь отвечаете за королевский турнир? – спросил Красный Рыцарь.
– Да, – кивнул Джеральд.
– И цена заоблачная?
– Да, – состроил мину Рэндом.
– А вы выделяете деньги, – продолжил Красный Рыцарь.
– Она королева, – пожал плечами Рэндом. – В рыцари меня посвятил король. – Он усмехнулся и добавил: – Я люблю хороший турнир.
Красный Рыцарь просверлил его взглядом.
– И все-таки вы явились сюда и рискнули состоянием, чтобы оплатить мои счета.
Рэндом открыто посмотрел ему в глаза.
– Да, капитан, это так.
Красный Рыцарь взглянул на сэра Майкла.
– Похоже, я учусь у купца благородству.
– Я собираюсь выступить на турнире, – сказал Рэндом. – Возьму с вас уроками.
Красный Рыцарь обратил взор к парящей голубке.
– О прекрасная королева, я прибуду со всеми моими рыцарями, – произнес он официальным тоном.
Голубка дрогнула и упорхнула прочь.
Красный Рыцарь – Мегас Дукас, герцог Фракейский, Габриэль Мурьен – развернул коня, чуть осадил его и воздел дубинку. Все взгляды сосредоточились на нем.
– Покажем же теперь этому Андронику, так называемому герцогу, как надо воевать! – провозгласил он.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЛЮТЕС, ГАЛЛЕ – КОРОЛЬ ГАЛЛЕ И ЖЕРЕБЕЦ
Призывая ко вниманию, сенешаль д’Абблемон постучал пергаментным свитком по огромному дубовому столу, и военный совет мало-помалу успокоился.
На Танкреде Гисарме, управляющем монаршего дворца, вместо великолепных драконьих доспехов была простая бригандина с оленьей накидкой и этрусскими стальными наручами; на командире королевских арбалетчиков Стелкере – все те же черные доспехи с золотым начертанием, славящим Господа; Василий, архитектор королевских замков, ограничился кольчугой. Сэр Юстас Рибомон, один из маршалов королевства и некогда прославленный наемник, смотрелся весьма элегантно в черных доспехах с золотой кромкой и бронзовой кольчуге. Сам Абблемон был в своем обычном этрусском белом доспехе. Без такового обошелся только мессир Кьямбери – человек, роль которого на совете почти никогда не оговаривалась.
Д’Абблемон махнул секретарю, и тот прочел из свитка:
– «Пункт первый: сьер де Кавалли и четыреста копейщиков отслужили в Генуа и могут быть наняты. Пункт второй: сенат и Совет десяти Веники договорились с императором о заказе шестидесяти галер».
Он поднял глаза.
– У меня сохранилась грамота после нашей последней встречи, – сказал д’Абблемон. – Ведь это крупнейший заказ из всех, что они делали?