«Яд, алхимия и магия – сразу все. Кому-то захотелось, чтобы мой юный друг стал совсем, непоправимо мертвым».
Солнце засияло ярче, и Мортирмир почувствовал, как весь запас силы выливается из него, словно вода из разбитой бутылки.
Ужаснейшее ощущение.
А хуже всего, что оба – вместе, нераздельные – поняли: объединенных сил Гармодия, Мортирмира и сраженного Мегас Дукаса не хватит, чтобы спасти последнего. Энергия утекала, как в бездонную яму, но ничего не происходило.
Мортирмир почувствовал, как Гармодий сдается.
Его последний эфирный кошель, где бережно хранились накопленные силы, исчез…
Кисть смертельно раненного рыцаря буквально взорвалась вспышкой бледного, золотисто-зеленого света.
Левая рука Мортирмира простерлась, взялась за стрелу и осторожно, с жутким хлюпающим звуком вытащила ее из раны. Наконечник выскользнул, и кожа сомкнулась. Само совершенство.
Гармодий, сокрытый в глубинах Дворца воспоминаний Мортирмира, споткнулся о каменную опору – последнее напоминание о былой обстановке – и покачал головой.
«Святой Георгий, юный ты магистр! Хоть бы ты впредь не увидел такого».
«Что случилось?» – выдохнул Мортирмир.
Гармодий стоял запыхавшийся, как после длинной пробежки.
«Это не моя тайна, молодой человек, чтобы делиться. Теперь ему нужно поспать. Как поживает твой турнир?»
Всем участникам полагалось выехать трижды. Туры были тщательно спланированы: состязающихся поделили на четыре группы, и каждый знал порядок выступления своих противников. Оруженосцы и пажи носились от одной группы к другой, а сэр Майкл дирижировал всем действом.
Госпожа Элисон повергла сэра Джорджа Брювса – к великому удовлетворению толпы. Сэр Фрэнсис Эткорт вышиб из седла Красного Рыцаря, который сразился на диво неуклюже, и принцесса взялась за сердце, когда он грянулся оземь. Но он поднялся, отчасти восстановив былую стать, и в следующий раз выступил лучше: аккуратно сбил гребень со шлема сэра Бесканона, острие копья которого царапнуло по щиту Красного Рыцаря и даже не надломилось.
Героем дня стал сэр Гэвин. Его копье разило уверенно, и удача ему, несомненно, сопутствовала: он сшиб сэра Фрэнсиса Эткорта, и тот ударился достаточно крепко, чтобы в толпе поморщились; он сломал копья всем трем противникам-латиниконцам, а после дал зрелищный бой сэру Йоханнесу, которого так мощно ударил в шлем ниже гребня, что тот раскололся по швам и развалился. Старший рыцарь остался цел, но шлема лишился и, развернув коня, поклонился противнику под рукоплескания толпы.
Сэр Алкей, капитан защитников, любимец публики, сразил трех противников подряд, но сэр Антонио, подеста этрусков, нанес ему мощный удар, не выбивая из седла, и выиграл по очкам. Он уехал под гробовое молчание зрителей и неистовое ликование этрусских купцов, собравшихся у ворот.