Бент отсалютовал, а лучники приветственно взревели.
Вылазка обошлась ему в сорок душ, но дала выиграть день.
– Он постоянно заставляет нас плясать под его дудку, – сказал Аэскепилес.
– Завтра мы его схватим, – ответил Деметрий. – Но лошадям нужен отдых, а людям – сон.
Ночью Дариуш удвоил охрану табуна. Объезд состоялся в час глухой, когда большинство людей погрузилось в сон, в три пополуночи, и никого не застал врасплох. В полях было темно, в лесах – еще темнее, и они нашли только десяток убитых, но Дариуш, глядя на мертвого воина, хлопнул Верки по спине:
– Хоть кто-то не выжил – и то хорошо.
Остальное войско крепко спало. Лошади отдыхали.
В полночь с запада прибыл Гельфред. Он потребовал, чтобы его немедленно отвели к герцогу, и тот бодрствовал.
– Он был такой довольный, что даже кислая рожа дрогнула, – шепнула Уилфулу Нелл.
Уилфул сказал:
– Помяни мое слово – завтра опять будет бой.
Нелл отвесила ему шлепка, когда его рука переползла через запретную линию, и он, отодвинувшись, впился зубами в чесночную колбасу.
Двумя часами позже из рейда вернулся сэр Георгий. Он был удручен, ибо лишился почти дюжины человек.
– Нас ждали, – сказал он Кронмиру, принявшему у него коня.
– Они не дураки, – кивнул Кронмир.
– Вам следовало знать, – обронил сэр Георгий.
Это был не упрек – лишь утверждение. Морейцы иначе смотрели на подобные вещи.
– Следовало, – согласился Кронмир и пошел доложить герцогу.
За два часа до рассвета имперская армия подняла легкую кавалерию.
Еще через час обоз, женщины, дети и большая часть гражданских мужчин двинулись на запад. Из нескольких дней это был первый, когда они пошли не на север. Мэг знала причину и крепко обняла возлюбленного, когда поцеловала на прощание.
– Тебе что-то известно? – спросил Джон Ле Бэйлли.
– То же, что и тебе, – подмигнула Мэг. – Не лезь на рожон.
Он поцеловал ее еще раз.
– Только храбрец достоин красавицы.
– И я о том же. – Она вернула ему поцелуй, сдерживая слезы и подавляя желание сморозить какую-нибудь глупость; затем чуть оттолкнула его, коснувшись пальцами холодной нагрудной пластины.
Взобравшись снова на козлы фургона, она оглянулась на свой караван. Вскинула кулак, и процессия тронулась с места. Взяв курс на запад.
Императрица Ливия считала равнины и пшеничные нивы Виотии своего рода танцевальной площадкой Марса. На них состоялись обе крупные битвы иркской кампании и два из трех сражений Второй гражданской войны. Места хватило бы для войск куда более многочисленных, чем имперская армия, которой командовал Красный Рыцарь, но чувствовалось, что здесь творится история.