— Слушаюсь. — коротко отвечаю командующему, что провожает меня задумчивым взглядом зелёных глаз. Вот жжешь, не думала, что воспоминания о минувших днях, так легко выведут меня из равновесия.
После ужина, с помощью сокомандников, добираюсь до палатки, где мне уже поставили застланную кровать. Отключаюсь я быстро, лишь отдаленное ощущение саднящей боли и тихое перешептывание парней, провожает меня в сон. Как же я устала, надо отдохнуть, может тогда мне будет хорошо и проснувшись утром боль отступит, как и воспоминания? Возможно… В этом мире возможно все.
Сон… Первый Мир. Асталисия Астал.
Я вновь плыву в чёрной мареве, только в этот раз нет паники, только лёгкое беспокойство, которое звенит где-то на периферии сознания, но я ничего не делаю, прислушиваясь к собственным ощущениям. А потом меня резко выкидывает куда-то. Осматриваюсь, пытаясь понять, куда меня занесло. Вокруг знакомой руины, но уже немного другие. Мимо пролетает пуля, где-то кто-то кричит. Война? Опять? С кем на этот раз? Хмурю брови и, развернувшись, иду по разрушенным улицам, когда-то знакомого города, где мы с ребятами лазали в поисках информации о своих противниках и теперь тут вновь идут сражения… Сколько можно?
— Отряд! Держать позиции, приготовить бластерной очереди, перезарядить оружие! — голос командира, которого я не слышала так давно, становится для меня полной неожиданностью, заставив вздрогнуть и в испуге начать озираться по сторонам, ища его. Он здесь? Его снова призвали? С этой мыслью я метнулась в сторону голоса и останавливаюсь на повороте, увидев Петра. Ещё сильнее поседевший, его взгляд почти пустой и равнодушный, от чего я прихожу в тихий ужас. Что с ним стало? Где его задорные искорки, которыми он всегда сверкал на своих рядовых, подкалывая их по поводу и без? — Шевелитесь! — гаркнул, смотря прямо перед собой, но это было простой иллюзией, командир умеет следить за всем, что находится вокруг него.
Сердце сжимается от боли. Одежда порвана, он весь грязный, на теле столько шрамов, которые нуждаются в обработке и по щекам текут слезы от того, что понимаю — я ничего не могу сделать! А потому подхожу к командиру и мимолетно прикасаюсь к нему. Мужчина дергается, оглядывается по сторонам, словно почувствовал моё прикосновение. Возможно ли, что я смогу ему помочь? Ведь я знаю столько исцеляющих заклинаний! Но нет, сейчас нельзя, потом, когда опустится ночь. Нет, пока наступит ночь, они все умрут! Надо делать сейчас уже что-то! Одной мысли хватает, чтобы на мне появилась привычная военная форма и что-то вроде пулемета, мгновение и я лежу на голой земле, среди камней от разваленных стен домов, начиная бить врагов.