– Пойдем, – сказал Гурунг. – Познакомишься с ними, сам поймешь.
Они шли по тихим улочкам, которые становились все уже, мраморная плитка
превратилась в камень, потом в кирпич, и, хотя они все еще были
безукоризненно чистыми, в зданиях появилась утилитарность. Похоже, даже
у этого сверкающего города было свое дно, хотя Мелек Ахмар не чуял вони
отчаяния и страха, обычно отмечавших хомовскую бедноту. Они повернули на
пеструю улочку, изукрашенную древними вывесками магазинов, табличка
провозглашала, что это небезызвестная Фрик-стрит, сердце старого района
Тамель. Конечно, магазины по большей части были закрыты ставнями, а
заправленные наркотой хиппи давно исчезли, но призрак их разгула
сохранился, странная одержимость старым добрым прошлым.
Они остановились у таверны, хорошо освещенной, оснащенной простыми
пластиковыми стульями, с автоматическим баром, разливавшим напитки по
системе скрытых направляющих. Кубы жидкости пролетали по бару и
останавливались перед каждым клиентом. Другие кубы проносились
параболической дугой через зал, приземляясь на стол с поразительной
точностью. От человеческого прикосновения кубы раскрывались в парующие
контейнеры, либо охлажденные, либо горячие. Пока клиенты пили, контейнер
мало-помалу растворялся в напитке, пока не оставался один глоток в
тончайшем, словно бумажном стакане, мгновенно исчезающим в воздухе,
стоило опрокинуть в рот последние капли. Мелек Ахмар, быстро привыкший к
магии этой эпохи, был не в восторге. Опять же, ему нравилось грохнуть
металлической кружкой по столу после хорошей выпивки. А еще, если у вас
есть металлическая кружка, ей можно было выбить кому-нибудь мозги во
время барной драки. Но даже муху не прихлопнешь этими исчезающими
бумажными штуковинами.
Он выхватил из воздуха летающий куб и осушил его, ожидая возражений
какого-нибудь дерзкого глупца. Он любил драки в барах. Нет ничего лучше
для разгона крови, чем украсть выпивку какого-нибудь дурака.
Никто не обратил внимания. Тридцать или около того клиентов продолжали
разговоры и глазом не моргнув. Даже бар не возразил, просто отправил
идентичный контейнер к ожидающему столику. Мелек Ахмар ссутулился. У
него появилось предчувствие, что бар будет повторять процесс с
бесконечным терпением, не важно, сколько порций он украдет.
Гурунга здесь хорошо знали. Он кривоного вышагивал от одного столика к
другому, хлопая людей по спине, пикируя вниз, чтобы поцеловать пару дам
в щечку – и начинались разговоры. Люди вскидывались ото сна, вспоминая,
что у него не было эхо, они ломали тишину своими пыльными, отвыкшими от
работы голосами, и он оставлял за собой тропинку шума и смеха.