– Ну, хм, может не прямо сейчас. То есть, я всю ночь пьянствовал, –
Мелек Ахмар напряг свое поле и обнаружил, что оно все еще вяловато. Он
помнил его куда более твердым. Разумеется, сила искажения зависела от
намерения. Ты должен желать по-настоящему. – Ну и конечно, если я убью
всех хомов, то кем я должен править? Нельзя быть королем без подданных.
Смысла нет. – Что у тебя за обида, э, маленький хом? Жизнь здесь
выглядит очень сносной. Почему ты так хочешь все это разнести?
– Ты Великий Повелитель Джиннов? – спросил Гурунг.
– Еще раз говорю, я Владыка Вторника. Думаешь дни недели раздают просто
так? Я один из семи! И если остальные пропали, а похоже на то,
поскольку я их не чувствую, даже Хоруса Сломанного, значит теперь я
сильнейший джинн на этой земле.
– В этом городе есть джинн, – сказал Гурунг. – Можешь почувствовать?
– Хмммпф, если и так, жалкое должно быть существо, – сказал Мелек Ахмар.
На самом деле я ни хрена не чувствую. Либо мое поле совершенно
навернулось, либо тому джинну еще хреновей, чем мне.
– Говорят, в Саду Грез живет леди-джинн, – сказал Гурунг.
– Ладно, отлично. Пошли найдем старую кошелку. – Гребаный греб.
Ненавижу леди-джиннов. Этот членоголовый собирается загнать меня в свару
и это опять будет полный Мохенджо-Даро.
Сад Грез был чудом. Он всегда был местом умиротворения, почти неземной
красоты, и Карма сохранила атмосферу, добавив украшения из знаменитых
парков со всего мира. Здесь жили виды птиц, рыб и белок, исчезнувшие во
внешнем мире, мучительное напоминание, что не везде на Земле царил рай.
Однако все это прошло мимо Мелека Ахмара, которого совершенно не
интересовали растения или красота. Умиротворение тоже было не в его
вкусе.
В это время дня, сад по большей части пустовал, хотя и это означало
несколько сотен человек, рассевшихся повсюду, занимаясь созерцанием. Но
так хитро были расположены дорожки и пещеры, что каждый человек ощущал
себя укутанным в собственные небеса, и мало замечал других. Мелек Ахмар,
разумеется, все испоганил, топая ногами и сыпя проклятиями, когда
намочил ноги в пруду. Он вспыхнул силой, чтобы их высушить, чем до
смерти перепугал рыбу, и пустил сильную рябь по поверхности, полностью
разрушая гармонический эффект.
Он почувствовал сердитый импульс в своем поле. Кто-то в него тыкал!
Мелек Ахмар оглянулся, следуя за зудом, который ощущал только он, вроде
легкого покалывания в уголке глаза. Гурунг поторопился за ним,
обеспокоенно дергая за козью шкуру. Мелек Ахмар почувствовал изменение
воздуха, словно продавливал мембрану. Гурунг позади него вскрикнул и
отшатнулся, Мелек Ахмар протянул руку и дернул хома за собой сквозь
барьер. Теперь они были во втором саду, возможно истинном саду грез,
чуть пересекающимся и наложившимся на земной, полным яркими цветами,
буйным, наполненным древними деревьями, где голубохвостые обезьяны
верещали вместе с попугаями, макао, дикими ягуарами и другими
фантастическими животными – вымершими или сказочными. Среди всего этого
они видели смутные силуэты прогуливающихся и бестелесных хомов.