– То же небо, – Веста смотрела на небо, – другое, не такое, как над Катланом. Другие звезды…
От нее исходили осязаемые волны счастья, и Кей скрипел зубами от того, что вынужден нарушить идиллию.
– Веста, нам некуда идти…
– Что?
– У меня ни дома, ни машины, ни денег. Ничего.
Вот и сказал. Признался, как в прорубь нырнул. Противно, стыдно за самого себя, но лучше честно.
А она – он не верил своим глазам – смеялась. Ни тени раздражения, ни разочарования, ни даже удивления.
– Ты все отдал Информаторам, чтобы открыть дверь?
Поразительно догадливая женщина.
Кей сам не ожидал, как напрягся в ожидании ее реакции. А теперь выдохнул, чуть расслабился.
– Почти. Давай отыщем какую-нибудь лавку, я расскажу.
Она все-таки нашлась – лавка. На берегу не то узкой неприглядной речушки, не то широкого ручья, что протекал вдоль проспекта Абеля Кутини. Ночь после дождя свежая, прохладная. У него нет даже куртки, чтобы набросить на плечи спутницы. Зато есть горячая рука, которой он обнимал. И до сих пор поражался тому, что никогда не наблюдал подобной реакции у Элены – восторга, искренности, даже ликования от одного лишь факта, что они вместе. Он грелся о Весту, как о сияющее в ночи солнце. Вокруг та же невзрачная окраина Пайнтона, шестиэтажные дома, пустынные улицы – но, Создатель, насколько другими они воспринимались теперь, когда рядом была она.
– …Поначалу они сказали, что дверь не откроют. Никак и ни за какие деньги. Я тогда… расстроился.
Кей радовался, что не нужно подбирать какие-то специальные слова, а можно просто быть честным. Да, расстроился – она поймет.
– И только во второй раз задал верный вопрос: а есть ли вообще шанс? Как-нибудь, как угодно? И тогда услышал про то, что это случится, если я буду готов все отдать.
– Все-все?
Она заглянула ему в лицо с уползшими вверх бровями.
– Именно.
И дальше говорил. Как переписал на друга дом, как перевел деньги со счетов в госпиталь, как после раздавал на улице вещи. Бродил без цели и направления, ел со стендов, ночевал в парке. О том, как злился, сомневался, проклинал себя за глупость. Но не останавливался.
– Я верил, что Информаторы не врут. Просто не понимал, что еще нужно сделать.
Его ладонь гладили женские пальцы. Теплые, настоящие. Она вернулась – живая, любящая, скучавшая по нему. Счастье. Узнала, когда встретились в ее мире, бросилась на шею. Мечты сбывались одна за другой.
Веста не перебивала, но переживала его историю вместе с ним. Удивлялась его смелости, восхищалась упорством – он непостижимым образом чувствовал ее эмоции. А когда рассказал про помощь другим и про то, что понял в самом конце – «отдавать можно и без денег, ничего не имея…», – вовсе обняла за шею двумя руками, стиснула, как любимую игрушку, с которой отныне не собиралась расставаться.