— Сюрпрайз, — весело пропел Карен.
— С ума меня сведёшь, милый Карлсон, — с чувством выдохнула Маша и развела руки в стороны.
Коробка упала из-под мышки на землю, и туфли вывалились в грязную снежную жижу. Маша уже собиралась поднять их, но Карен воскликнул, воздев руки небу:
— Слушай, оставь их, а? Неужели ты собиралась это надеть?
— Что значит — это? — приготовилась обидеться именинница.
— Да ничего! Садись уже, взлетаем. Нам ещё к Флорову надо.
Сементий Флоров, он же Семён Фролов, был одним из самых удачливых и раскрученных модельеров города. Начинал своё дело в середине восьмидесятых вместе с уже знакомым нам Вадимом Терпиловым, бывшим мужем именинницы. Тогда Сёма прекрасно копировал американские джины, а Вадик толкал их у Гостинки, выдавая за «стопроцентный Ливайс». Сейчас Фролов, «для поэтичности» поменявший местами две буквы и переставивший ударение в своей фамилии, а также «облагородивший» имя, держал собственный дом моделей. А что? Его авторские шмотки вполне успешно конкурировали с «зайцевым от'корденом». Причём, как в качественном отношении, так и в ценовом.
Маша Сементия прекрасно знала, но чтобы у него одеваться… Нет, таких денег после развода в её доме не водилось. Потому она и решила оказать Карену сопротивление. Пусть и не очень верила, что тот её сейчас послушает.
— Карен, — начала она, когда «Волга» вывернула из арки и, набрав скорость, понеслась по Большому проспекту, — Флоров, конечно, замечательный мастер, но…
— Да успокойся ты, малыш, — тормознул её Карлсон. — Всё оплачено. Типа ол инклюзив.
— Но он же не сошьет мне платье за час, — справедливо возразила Маша.
Карен переключил скорость.
— Естественно, не сошьёт, — согласился он. — Ладно, карты на стол. Вы ж с сестрёнкой практически одной комплекции. Пара сантиметров в талии роли не сыграет. Так вот, Тыква заказала Сёме костюм ещё месяц назад, и Флоров как раз сегодня утром ей позвонил. Типа, можно забирать. Вот мы с тобою и заберём.
— Но так вообще-то не делается, — возмутилась Маша.
— Ой, не учи меня бизнесу, а? — попросил Карен. — Делается, не делается, тебе какая разница? Флоров предупреждён. Он, конечно, пытался возражать, но ты ж знаешь сестру. Короче, Сёма стоит у входа с иголкой в руке. Если не справится, раскрою ему тыкву. Ок?
Маша засмеялась.
— Ты чего ржёшь? — не понял Карен.
— Так вот откуда это выражение.
— Какое?
— Да, про тыкву, — пояснила Маша. — Оно, оказывается, твоё?
— Ну, типа да. А что с ним не так?
— Ты в курсе, что это из-за него твоей сестре в школе дали прозвище?
— Разумеется, малыш. Мы с ней тогда сами прикололись. В тему, — серьёзно ответил Карен, но тут же воскликнул: — Шшит! Пробка, будь она неладна, — но чрез мгновенье успокоился и скомандовал: — Марья, доставай из бардачка дежурную доску, а я займусь «эгоистом».