— Хватайтесь, капитан, Боже Праведный, сэр, хватайтесь же!
Я снова открыл глаза, и единорог уставился на меня немигающим взглядом, подвластным лишь существам безмолвного леса. Кит Фаррел держал меня крепкой хваткой, другой рукой обхватив голову деревянного льва. Между нами лежали Арфа Ирландии, Флёр–де–лис Франции, восстающий лев Шотландии и шествующие львы Англии. Это было кормовое украшение. Каким–то образом гордая деревянная эмблема нашей страны откололась от корабля и стала нам плотом. Каким–то образом, в результате чудесного сочетания ветра и волн или брыканий Фаррела, мы попали в заводь между двумя скалами и застряли там, защищённые от самых сильных ударов шторма.
Я глотал воздух, будто амброзию, и цеплялся за моего единорога изо всех сил. Я взглянул на Фаррела — он смотрел куда–то мне за спину. Я повернулся, и эта картина стоит перед моими глазами и поныне, так же ярко, как в тот самый миг.
Последним, что увидел я от своего первого корабля, был его нос. Он взвился в воздух, и огромная волна толкала его ещё выше, к самим небесам. Новая носовая фигура — корона в дубовом венке, стала вдруг отчётливо видна в заходящем солнце, поскольку буря выдохлась, и небо начало светлеть. Затем последние порывы вынесли остов на западный берег, где тот рассыпался, как куча хвороста. Только что я видел тёмные фигурки, карабкавшиеся, как муравьи, вверх по палубе, вверх к носовой фигуре. Удар о скалы сбросил одних в море, других — в зубы берегу. Последние из команды погибли. Корабль его величества «Хэппи ресторейшн», ранее «Лорд–протектор», погиб.
Я вижу эту картину во снах, спустя долгие годы, так же ясно, как в тот октябрьский день. Я до сих пор вижу ее и всё считаю потери. Больше сотни душ, утонувших или разбившихся о камни. Бог знает, сколько жён стало вдовами, сколько сирот попало на улицы. Всех их обрекли на забвение мои невежество, нерешительность и гордыня.
Спустя несколько часов мы, закутавшись в одеяла, сидели на скамейках перед пылающим огнём. Мы находились в казарме старого форта Якова на западном побережье гавани Кинсейл. После крушения «Хэппи ресторейшн» осталось двадцать девять выживших. Из офицеров — только Кит Фаррел и я. Губернатор Кинсейла был внимателен и полон сочувствия, посылая нам в угощение бадьи с бульоном и кувшины со жгучим ирландским напитком, и то и другое одинаково жгло и обдирало горло. Однако провизия послужила своей цели, и чувствительность постепенно вернулась к моим членам, щёки запылали и, наконец, я снова мог говорить.
Я набрал в легкие воздуха.