– Пойдём, – Довид берёт меня за руку, – поищем твою сестру.
Вот и наш дом. У двери Довид снова меня целует. Этот поцелуй похож на братский, но моё лицо всё равно вспыхивает. Отпираю дверь, прохожу внутрь и вижу Лайю, спящую на родительской кровати. У меня вырывается вздох облегчения.
– Слава Богу, она здесь. – Оборачиваюсь к Довиду. – Спасибо тебе.
– Зови, если что. – Он улыбается и подмигивает, отчего мои щёки в который раз заливаются румянцем.
Никогда прежде я столько не краснела, как нынешней ночью. Даже не предполагала, что такое возможно.
– Мы увидимся завтра, Либа?
– Может быть. Будь осторожнее в лесу.
– Конечно, – Довид целует мне руку. – Доброй ночи, Либа, моя лунная Либа.
Захлопываю дверь и приваливаюсь к стене. Эмоции захлёстывают.
Ничего, главное, Лайя – дома, живая и невредимая.
Просыпаюсь, будто от толчка. Стоит позднее утро. Рывком сажусь в постели, вижу спящую рядом сестру, и на душе легчает. В животе бурчит, голова немного кружится. Грудь Лайи тихонько поднимается и опадает в такт дыханию. Уморилась, бедная моя птаха.
Решаю её не будить. Сегодня шаббес, пускай поспит. Встаю, наливаю себе чаю из укутанного ещё с вечера чайника. Уже собираюсь отрезать ломтик бабки, когда вспоминаю о лежащем на леднике мясе. Разворачиваю свёрток и со стоном отгрызаю кусок. Сразу становится лучше. И вряд ли – от чая.
Лайя продолжает посапывать. Матушка всегда говорит, что мы растём во сне. Пусть сестрица спит. Пока я знаю, где она, – моё сердце спокойно.
Иду в хлев доить корову с козой, собираю в курятнике яйца. Куры так и норовят меня клюнуть. А к Лайе они благоволят, она знает, как с ними обращаться. Думаю о событиях прошлой ночи. Что бы там ни утверждал Довид, во вкусе его крови для меня было нечто иное, пугающее. Он утверждает, это нормально, но вдруг, поцеловав его в следующий раз, я захочу чего-то большего? Покроюсь шерстью, мои ногти превратятся в когти? Можно ли так рисковать? Жаль, что тятя уехал. А если б не уехал? Осмелилась бы я задавать ему подобные вопросы? Признаться, что целовалась с парнем, да ещё с таким, который явно ему не по душе? Нет, конечно. Мне нельзя целоваться с Довидом. Только так мы оба будем в безопасности.
Лайя всё спит.
– Эй, соня, просыпайся! Петушок пропел давно!