Уставившись на оскаленный череп, девушка поняла, что сейчас закричит и будет биться в истерике не хуже Травки. Повернувшись на бок, Нок почувствовала, как рука наткнулась на что-то гладкое и длинное, видимо, на человеческую кость. Наверное, с остатками недоеденной хищниками плоти. Глянула… и тихо завыла от ужаса.
Еж тут же ринулся ей на помощь, но его опередил Ог. Первым делом он поднял Травку и внимательно осмотрел ее. Девочка лишь слабо мотнула головой и некрасиво сморщила лицо.
– Цела, – удовлетворенно сказал Ог, поставил Травку на землю и протянул руку Нок. – А ты как?
Девушка поднялась, и охотник положил тяжелую ладонь ей на плечо. Велел поднять глаза и секунду всматривался в ее лицо. Внимательный взгляд его темных глаз заставил Нок поежиться и почувствовать ледяную пустоту страха внутри.
– Ты тоже цела. Синяки не считаются, – сказал Ог и добавил: – Ехать можете. Давайте быстрее, надо бы убраться отсюда до темноты. Здесь недалеко есть река и удобное место, там и переночуем. Помоетесь, поедите и отдохнете.
Несмотря на обещание отдыха, Нок не успокоилась. Браслетов на руках не было, а потому рассчитывать на благосклонность духов не приходилось. Не видать ей ничего хорошего сегодня, и в ближайшее время тоже.
С помощью Ога обе девочки вновь оказались верхом на обеспокоенной лошадке. Травка, вцепившись в то, что новый хозяин назвал лукой седла, снова попробовала встать. Нок отвесила ей хороший подзатыльник и сразу же услышала низкий голос охотника:
– Не бей ее. Не смей бить ребенка.
Ничего себе, нашел ребенка. Погоди, скоро узнаешь, хозяин, что это за ребенок. Может, даже в эту ночь химаи придут по душу Травки. И по их души заодно. Вот тогда посмотрим, обрадуешься ли ты своей покупке.
– Не отставайте, – велел хозяин и поскакал вперед.
Солнце совсем опустилось за редкий пролесок, и даже его розовые отблески успели погаснуть. Грозными стражами выглядывали из сумрака валуны, и казалось, что они думают невеселую, страшную думу. Точно перебирают в памяти все те обряды, что довелось им пережить. Даже бодрый Еж притих, перестал вертеть головой и, вытащив из мешка единственную рубашку, натянул на тело. Видимо, холод и страх пробрали и его.
Нок стало казаться, что под валунами прячутся какие-то тени, перетекают с места на место, точно живые, подвижные существа. И таращатся, таращатся на путников. Но Нок была уверена, что это не химаи. Химаев она бы почувствовала. Слишком часто ей приходилось обороняться от них по ночам.
Охотник повернул вправо, и его кобыла начала спускаться вниз, куда-то в овраг. Послышался легкий, умиротворяющий шум воды, потянуло влагой. Усилившийся ветер донес запахи влажной земли и речных трав.