Каюсь, не сдержалась и отвесила его вредной облачности подзатыльник. Арвель оторопело обернулся, волосы на его голове от избытка магии встали дыбом.
— Я буду отбиваться! — пригрозила я. — Предупреждаю, я девочка, мне можно кусаться, брыкаться и вопить!
За портьерой тихо рассмеялся Маэль:
— Что, попался? Это тебе не Мэли, у которой ты в детстве куклы прятал!
— Ты обижал сестру? — возмутилась я.
Арвель поморщился, светлые волосы перестали развеваться, точно флаг, лишь слегка двигались. Сильф шевельнул облачными крыльями, раздраженно буркнул:
— За дело ей доставалось. Она отцу ябедничала, когда я от учителей сбегал. Еще старшая сестра, называется.
— Но ты же мальчик! — Я давилась смехом.
Принц или нищий — у детей всегда одни и те же проблемы. Кто на кого наябедничал и кто у кого стащил игрушку.
— Арвель, вылезай, тебя отец уже потерял, — подал голос Маэль.
Сильф выскользнул из-за портьеры наружу, потом засунул голову обратно:
— Сиди тут!
— Да сижу, сижу! Я же не совсем дикая, понимаю, что мой наряд тут как ромашка посреди букета роз.
Арвель нахмурился, на лице появилось недоумение.
— Не к месту! — пояснил принцу Маэль. — Иди уже, я покараулю.
Я придвинулась к портьере, выглянула в щелку. Спина Маэля загораживала часть зала, но вот вспыхивающий радугами хрустальный трон я видела прекрасно.
На нем восседал сильф с темными, цвета грозового облака, крыльями. Теперь понятно, в кого пошла принцесса. Голову короля украшал тонкий серебряный венец, зубцы на нем напоминали молнии. А его белоснежный мундир слепил глаза. По левую руку от трона стояло кресло из хрусталя с высокой спинкой. На нем восседала русоволосая девушка. Расу я не могла определить, но она точно не была сильфидой — человек или оборотень? Двое детей-сильфов. Все же человек. Будь она двуликой, один из детей был бы оборотнем. А так дважды проводили обряд, чтобы родился чистокровный.
Голову королевы украшала уменьшенная копия венца, наряд также поражал белизной.
Рядом с королевой сидела принцесса. В бело-голубом, как и Арвель, Мэли напоминала тонкую незабудку.
Довершали семейный портрет Арвель, усевшийся по правую руку короля, и первый советник с супругой. Жена лепрекона была в кружевных митенках, но это была всего лишь дань моде. Супруг не скрывал золотистые метки на ладонях. Действительно, чего ему тут бояться?
— У вас опять особые обстоятельства, Летта? — не поворачиваясь, насмешливо полюбопытствовал Маэль, намекая на мой наряд.
— Угу, не хотелось проваливаться сквозь землю прямо на глазах у прохожих, — ответила я, глядя в белобрысый затылок фейри.