— Когда ты проколола свой пупок? — зарычал он. — И, сестренка, этот купальник… Я даже не могу сказать, сплошной он или раздельный. В любом случае, он более провокационный, чем любое бикини, которые я видел.
Оглядев себя, она пробежалась пальчиком по золотому колечку в пупке.
— Я сделала это как раз перед отъездом. Это был прощальный подарок от того татуировщика, с которым я встречалась до Тирни. — Она с вызовом подняла на него глаза. — У меня несколько бикини, но они еще более открытые. Я уже не ребенок. Мне двадцать. Пришло время тебе принять это.
— Одень, шорты и кроссовки. Ты не можешь ходить в шлепанцах в этих землях.
— Ты такая наседка. Я не надела шпильки, а шорты в сумке. — Она выдернула их и потрясла перед ним. — Доволен?
— Кэрис.
— Без разницы. Хорошо провести время. Папочка.
Фыркнув, она развернулась на каблуках и хлопнула задней дверью.
Одри покачала головой.
— Знаешь, даже если она оденет мешок для мусора, люди будут смотреть. Ничто не может скрыть того, чем ее одарила природа.
— Она доведет меня до могилы или до тюрьмы. По-моему, двадцать это слишком мало. — Он переключил внимание на Одри. — Я бы предпочел ее видеть в платье как у тебя. Не слишком консервативное, но достаточное, чтобы заставить парня заинтересоваться. Не сразу давать ему полный обзор.
— О, это было оскорбление или комплимент? — Одри поджала губы.
Рэйвидж провел рукой по подбородку.
— Комплимент. Ты красивая женщина, без того, чтобы демонстрировать то, что под одеждой… Ты не забегаешь вперед. У тебя великолепный рот. Пухлые, прекрасные губы. И ты замечательно пахнешь.
— Не помнишь себя в двадцать?
— У меня не было такой привилегии. Я поднимал Кэрис и защищал брата от уродов, издевавшихся над ним за то, что он гей.
— Ах, теперь ясно, почему вы не могли найти стаю, чтобы присоединиться. Я слышала, что некоторые сообщества исповедуют строгие взгляды на образ жизни и место мужчины в стае. — Она по-доброму улыбнулась ему. — Теперь вам не нужно беспокоиться о дискриминации. Тут есть несколько симпатичных парней геев, они тоже доминанты. Его не сделают омегой из-за его образа жизни.
— Возможность для него быть собой — это одна из главных причин, почему я выбрал Лос-Лобос. Я делаю все, чтобы у них была хорошая жизнь.
— А кто заботится о тебе? — Она указала на него.
Рэйвидж замер. Вопрос Одри застал его врасплох. Ответственность легла на его плечи, так как он старший. Он не сожалел, что не может быть столь же легкомысленным, как его брат и сестра. Ребенком он часто подменял своих работающих родителей и знал, что выживание означает зависимость друг от друга. Забота о своей семье обеспечивала их продолжение. В каком-то смысле, когда его брат и сестра найдут пары, он поймет, что добился успеха, живя по заветам усопших родителей.