Тихо звякнул колокольчик, извещая меня о новом посетителе, но я не стал отвлекаться от своего занятия. Время, когда я с нетерпением ждал каждого гостя, давно прошло, вместо него пришла уверенность в своих действиях и в оказываемом сервисе.
— Простите, — вежливо обратился ко мне мужчина, и я отвлекся от протирания очередного стакана, посмотрев на него. — Меня должны ждать.
— Кабинка номер пять? — бросив оценивающий взгляд на одежду незнакомца, уточнил я, хоть это и не требовалось, так как мне его уже описали.
— Думаю, да, — неуверенно ответил он.
— Пройдите направо, — указал я рукой в нужном направлении. — Седьмая дверь справа — нужная вам кабинка. На двери есть номер, так что не ошибетесь.
— Спасибо, — слегка кивнул мужчина и, поправив воротник рубашки, целеустремленно двинулся вперед.
Убедившись, что незнакомец не ошибся с дверью, я продолжил заниматься своей работой, которая здорово настраивала на миролюбивый лад. Надо теперь не забыть по истечении часа напомнить об окончании проплаченного времени, а то повадились в последнее время забывать об этом. Пришлось применять силу и объяснять особо непонятливым, что так поступать не следует.
Вот работаешь на свою репутацию, а потом приходят индивиды, которые ничего не понимают и считают себя выше других… Ну да ладно, я же сказал, что настраиваюсь на миролюбивый лад, и так за последний месяц посуды побил… Мда…
На часах только недавно перевалило за полдень, а у меня занято уже три кабинки, причем все высшего класса. А вот обычных посетителей практически и нет. Время основной работы еще не наступило, а постоянные клиенты соберутся только после конца рабочего дня. Да и сложно днем увидеть посетителей в баре кроме пьяниц, а последних я давно отвадил здесь появляться.
На столешнице, скрытой от глаз посетителей, вдруг зажегся призрачный огонек напротив цифры пять, оповещая меня о том, что посетители желают меня видеть. Со вздохом отложив стакан в сторону, я отправился в нужную кабинку.
— Вы от меня что-то хотели? — вежливо улыбнувшись седоватому мужчине, спросил я, закрыв за собой дверь.
— Да, господин Ветров, — не менее вежливо ответил мне он. — Я прошу вас засвидетельствовать, что заключенная нами сделка совершается с полного согласия обеих сторон и без принуждения.
— Вы знаете расценки на такую услугу, — пожал я плечами.
— Да, это необходимо, чтобы убедить молодого человека, — хмыкнул мужчина, с насмешкой посмотрев на своего собеседника, который заметно чувствовал себя не в своей тарелке.
Интересно было, наверное, наблюдать за нами со стороны. Христофор Иннокентьевич Лазарев — патриарх соответствующего рода, прославившегося своими целителями, способными вытащить человека с того света, даже если у него вырвано сердце. Молодой мужчина был явно из служилых дворян, так как хоть и имел соответствующие знаки о вхождении в узкий круг аристократии, но повадки у него были как у простолюдина, не знающего, как вести себя при высоких господах. И я, по сути, мальчишка на их фоне, с которым столь вежливо, как с равным, говорил патриарх известного рода.
