Все это означало, что он и Рэчел не могут быть вместе. Он слишком уважал ее, чтобы сделать своей наложницей или любовницей. Он и дети слишком сильно в ней нуждались, чтобы он мог рисковать. Тем не менее он желал ее. Желал и не мог получить.
Когда пони был вычищен, а экипировка убрана на место, Малик и Рэчел вышли из конюшни. Оба молчали. Малик высоко ценил моменты, которые ему удавалось провести наедине с ней. Им даже не надо было разговаривать, чтобы наслаждаться обществом друг друга.
– Давай встретимся сегодня вечером, – под влиянием внезапного порыва сказал он.
Он даже сам не поверил, что эти слова у него вырвались. У него было множество причин держаться подальше от Рэчел. Тем не менее он поступал вопреки доводам рассудка, всякий раз находил причины провести с ней время.
Рэчел настороженно взглянула на него.
– У меня для тебя сюрприз. Давай встретимся у входа в сад, когда дети лягут.
Малик перестал дышать, ожидая ее ответа.
Рэчел кивнула, и Малик с облегчением улыбнулся. Он нисколько не сожалел о спонтанном приглашении, но знал, что ему придется постоянно перечислять в уме все причины, мешающие им быть вместе, чтобы не наделать больших глупостей.
– Я не был уверен, что ты придешь, – сказал Малик, входя вслед за Рэчел в сад.
– Думаю, у меня не было выбора. – Рэчел говорила очень тихо.
Малик знал, что она чувствует. Он тоже не мог отказаться от любой ситуации, которая могла свести их вместе.
– Я помню, ты мне рассказывала, о чем ты скучаешь, чего тебе здесь не хватает. Все я, к сожалению, не смог достать, но, надеюсь, это тебя порадует.
Они вошли в маленькую беседку, в центре которой стоял стол, а на нем – чайник, молочник, две чашки и блюдо с кусочками фруктового кекса. Рэчел какое-то время не могла выговорить ни слова.
– Извини, если я не сумел все передать в точности, – сказал Малик.
Рэчел медленно обернулась к нему. В ее глазах блестели слезы.
– Мне еще никто и никогда не делал такого прекрасного подарка.
Малик взял ее за руку и подвел к маленькому столу, отодвинул для нее стул, дождался, когда она сядет, и сел сам.
– Я помню, как родители однажды взяли меня с собой на чаепитие в маленькую чайную в центре Брайтона. Мы провели на этом курорте целый день, и я чувствовала себя счастливейшим ребенком в мире.
– Трудно жить вдали от дома и от людей, которых ты знаешь, – сочувственно проговорил Малик.
Рэчел взяла чайник и налила две чашки прозрачной янтарной жидкости. Она добавила молока и размешивала напиток до тех пор, пока он не приобрел нужный цвет.
– Мне знакомо это чувство. Когда я учился в Европе, мне не хватало пустынь и жары Гурии. Иногда мне казалось, что если я съем еще один европейский завтрак или выпью еще одну чашку чаю, то начну кричать.