— Значит, я редкая бутылка? — не мог остановиться я, чувствуя, что стою на краю чёрной пропасти.
— Ты — дар, Энди.
Время между нами остановилось.
— Мне ведь не сбежать от тебя? — со всей ясностью вдруг осознал я.
— Ни за что. — Лас наклонился ближе, обжигая дыханием мои губы. — Даже не пытайся.
— Иначе ты найдёшь меня где угодно.
— И под землёй и на краю земли.
— И…
— И очень жестоко тебя накажу.
— Ты угрожаешь. Мне следует обратиться в полицию.
— Тебе просто не следует убегать, Энди…
Разговор должен был быть шутливым, вот только…
Последний клочок пространства между нами наконец исчез, и я попробовал розы на вкус. Во второй раз.
Поцелуй не был нежным, как тогда, на парковке. Он обжигал силой и напором. Был немного груб в желании получить как можно больше и как можно скорее. И мне это нравилось.
В этом поцелуе был весь Лас. Всё было идеально.
Спина ударилась о деревянную стену. Пальцы закопались в копну длинных курчавых волос. Мне не давали вздохнуть, придавливая грудь мощным телом, так сильно, что ещё немного, и я мог задохнуться.
Я потерялся в этих диких ощущениях, не представляя, что значит почувствовать на себе всю страсть альфы. Нет. Всю страсть Ласа — альфы, вампира и моего собственного наваждения.
Не помню, почему и как мы сумели оторваться друг от друга. Только в какой-то момент перед глазами снова возникло его лицо.
— Энди, ты отдал кровь из благодарности? — в третий раз спросил он.
Я почти забыл, что Лас всегда получает что хочет. А нужен ему был мой ответ, словно это имело значение.
Я покачал головой, не в силах признаться в глупых чувствах.
— Тогда почему?
Жар вампира горел у меня внутри.
— Потому что я тебя ненавижу, — с досадой произнёс я, понимая, что правда и так читается на моём лице алым цветом.
— Очень?
Я бы взвыл, если бы за меня это не сделал ветер. Толкнув вампира в грудь, я хотел было вернуться в дом.
Но, конечно, мне не позволили.
Лас смял меня с новой силой, впиваясь поцелуем-укусом.
Я пробовал сопротивляться… хотел попробовать, но чёртовы розы в этом чёртовом Истрет Виль были хуже самого текучего и смертоносного яда. Они пропитали меня до костей.
Я не сбегу.
Я не смогу.
Я врос в сладкий кошмар.