Праздничные дни выдались шумными и гостеприимными. Каждый вечер к господину наведывались посетители, и я всё ждал, когда же явится бывший любовник, но так и не дождался, потихоньку позабыв о суккубе.
Другой заботой стала детвора. Я так надеялся раздобыть подарков, но монет не было совсем. Оставалось пообещать, что старший брат купит любую игрушку, как только ему выдадут жалование. Правда на вопрос, когда же именно наступит этот благословенный день, я не мог ответить. А всё потому, что упрямые оборотни приросли к порогу и никак не желали убираться восвояси, приводя меня в раздражение и откладывая наиприятнейшую встречу с пятью десятками звонких на неопределённый срок.
Других заданий господин не поручал, а сидеть без дела было не по мне, так что я попросил у Содара разрешения ходить за съестным, если в том возникнет необходимость. Невозможно представить, что в кладовой господина ощущался недостаток, и всё же управляющий почти ежедневно выдавал небольшой список и называл нужные места, где мне следовало разжиться мидрасской печенью или посортскими абанами. Мертвяк настойчиво предпочитал Навистрал. Пришлось прикусить язык и отправляться куда послали.
Очень скоро я вошёл во вкус, исследуя новые улочки и переулки, удивляясь тому, какой занимательной оказалась Тартара, и не понимая, как же я раньше этого не замечал. Если рассмотреть её поближе, не так уж она и отличалась от привычного мне города. Ну и что, что морды разноцветные, а здания мудрёно-перекошенные? По сути одно и то же. Толпы народа, все куда-то спешат и везде что-то предлагают. Ушки, правда, приходилось держать на макушке, но так было всегда. Жизнь, одним словом.
Каждый раз сталкиваясь с оборотнями нос к носу, я стал замечать то, что оставалось невидимым раньше. У порога они дежурили по трое, но это были не одни и те же физиономии. Неважно, в каком обличии они пребывали, я видел, что волки разные от недели к неделе. Должно быть, стража сменялась через условленный промежуток времени. Но, кажется, и тех часов, что они проводили в Тартаре, было для четырёхлапых с избытком.
Я повыспрашивал у господина и тот объяснил, что оборотни не живут в больших городах. Слишком много запахов, бьющих по чувствительному обонянию, не закреплённая ни за кем земля натягивала нервы лохматых, а уж когда они оказывались в чужих владениях, им и вовсе хотелось выть. А именно так они себя, должно быть, и чувствовали, обивая порог дома Эйрига.
Заметил я и ещё кое-что. Оборотни всегда интересовались съестным в моих руках, пару раз я даже отчётливо расслышал урчание пустых желудков. На это Содар ответил так: оборотни жили промыслом — сколько поймал, столько и съел, монетами разжиться было особо негде, а ели они будь здоров, значит, в большом городе им приходилось существовать впроголодь.