На удивление, человек, как бы хрупок и уязвим ни казался, довольно живучая тварь. Ну скажем, как таракан. Сколько ни дави, дохнет не сразу. Вот, например, отец. Удивительно, как за все свои годы, он остался цел, с глазами и зубами на месте, при том, что бит был не один раз. Да и конечности все были там, где положено. Он даже ни разу не отморозил себе чего, несмотря на то, что пьяный в стельку дрых лютыми зимами где придётся.
Есть среди нас и пауки, как тот скупщик. Мерзкие и неприятные, заманивают в свою паутину, чтобы распорядиться нами или нашим добром по собственному усмотрению.
Ночные бабочки наполняют город каждое окончание дня, позволяя истязать себя как угодно за жалкую каплю нектара, лишь бы протянуть ещё немного. Стрекозы в это время разбазаривают добро, снося его паукам, и если думать обо всем этом сразу, становится страшно.
Единственный способ выжить — это попросту не задумываться о том, что может с тобой случится в любой миг.
Но это, конечно, удаётся не всегда. Бывают дни, когда ты доходишь до точки, в которой обязан получить порцию отведённого тебе дерьма. Сколько ни прячься, рано или поздно, жизнь прижмёт тебя к стенке и выдаст отмеренное.
И вот настал один из таких моментов.
Сердце в груди заколотилось, когда из-за дверного скоса, невидимого с того места, где я шёл, выступила парочка. Я замер и попятился. Обернулся. Позади ещё трое.
Долго же они меня выслеживали, и вот им, кажется, повезло. Шайка, зажавшая меня в проулке, принадлежала Нерме. Когда-то мы были друзьями не разлей вода, но лет пять назад тот стал карманником. Я отказался обчищать зевак, и с тех пор отношения наши не заладились.
Он вдруг решил, что я считаю себя лучше него. Задаюсь, брезгую «честным заработком бедняка». Объяснить, что мне дороги руки, я так и не сумел. Наши дорожки разошлись. Он нашёл себе новых друзей — тех самых, что стоят сейчас вокруг меня и смотрят собаками. У одного из них уже не хватало пальцев, у другого кисти, а ведь они не были старше меня.
— Приветик, Тэг, — Нерме подцепил носком камень и пнул в мою сторону. — Как поживаешь?
Я уклонился.
— Не жалуюсь. Ты сам как?
— Жив, как видишь, — хрюкнул он довольный, что я участвую в его спектакле. — Вот, наконец свиделись, но что-то ты, кажись, не рад встрече. Али я тебя обидел чем?
— Я рад, конечно. Мы же старые друзья.
Я поддерживал разговор, надеясь, что за это время соображу, как выбраться из этой переделки. Шайке впервые удалось поймать меня, да ещё и в полном составе.
В последний раз, когда мне не повезло, их было трое, и тогда мне удалось вырваться. С той встречи, около года назад, я стал осторожнее: менял маршруты, не шастал по ночам, выходил будучи полностью уверенным, что подстеречь меня не удастся. Но никому не везет бесконечно долго и вот настал мой час.