Когда волнение и страх немного улеглись, то оказалось что все было кончено. Спасать некого и идти некуда.
Но они ошибались — погибли не все. Повальная напасть не смогла истребить всех поголовно, были и те, кому каким-то чудом удалось остаться в живых. Вот только жизнью это было назвать с трудом. Люди перестали таковыми являться, превратившись в озлобленных одичалых существ, не заботившихся ни о чем ином, кроме собственного пропитания.
Они не раз ошивались у стен крепостей, по рассказам мамы, которая сама слышала об этом от деда.
Но и они быстро погибли. Казалось бы, все успокоилось, и вскоре можно будет предпринять первую вылазку наружу — запасы еды, увы, подходили к концу.
И тогда появились они — химеры.
Пугающие черные твари, похожие на поджарых доберманов, но превосходящие своими размерами среднего роста мужчину. Гротескные мышечные тела, выступающие ряды ребер, сильные задние ноги, позволяющие развивать невероятную скорость, длинный хвост и хищная гладкая морда похожая на человечье лицо — чуть вытянутая и узкая, с развитыми челюстями и огромными желтыми глазами. Никакой псиной растительности, как и на всем теле…
Я наклонился у другого угла платформы, чтобы заглянуть вниз.
Кровожадные щели распахнулись, блеснув тусклой желтизной тихого ночного сияния. Химера вытянулась вдоль угла, встав на задние лапы, и в тот момент, когда я перегнулся вниз, тварь подпрыгнула, пытаясь дотянуться.
Мозолистая левая рука, алчно тянущаяся к моему лицу, не принадлежала собаке. Пять крючковатых, плохо разгибающихся пальцев схватили воздух, секундой позже, как я отпрянул, шагнув назад. «Почти допрыгнула.» Сердце зашлось и застучало в ушах.
Почти поймала.
Та одержимая жадность голода будет являться мне в кошмарах, если я переживу эту ночь.
Грязные темные волосы на полузверином лице висели высохшими водорослями. От нее пахло зверем, животным. От страха я ещё долго простоял на середине платформы, не решаясь подойти к краю. Но теперь я отчетливо улавливал еле слышный скрежет, сопение, лязг острых когтей. Должно быть, она металась, думая как добраться до меня поскорей.
Стеллаж, на котором я затаился, представлял собой массивную конструкцию из четырех полок. На некоторых лежал всякий ненужный хлам, давно истлевший и прогнивший. От обилия свободного времени я медленно приводил помещение в порядок. Сначала оттер полы — босиком ходить было приятней, затем вынес все, что дурно пахло, затем стал освобождать гигантский магазин от всего того, что безнадежно испортилось или больше не могло пригодиться.