— Ты могла передумать, — Асаба скользнул по сторонам взглядом и сделал несколько шагов вокруг девушки.
— А завтра пойдём в храм? — ещё мрачнее отозвалась та.
— Вообще-то у меня были планы, но если ты настаиваешь, — продолжал шутить Асаба.
Неожиданно ящер сделал шаг назад и обратился к ней с некоторого расстояния, желая чтобы Саюли смотрела ему в лицо:
— Саюли, — драко подняла взгляд. — Я просто шучу. Если я тебе настолько противен, конечно, я пойму. Просто мне, само собой, хочется быть обласканным вниманием. Ты же знаешь, какие мы — драконы.
Дышать стало чуть легче и, не найдя на лице Асабы другого потаённого смысла, она позволила себе быть более откровенной, чувствуя, что дракон помимо воли вызывает доверие.
— Прости, что так реагирую. Знаешь, мне нравится с тобой общаться, но ведь мы оба знаем, что дальше этого дело не зайдёт и… я не хочу, чтобы ты надумывал себе лишнее.
Лицо Асабы не выражало ничего, словно на несколько секунд он глубоко задумался.
— Просто друзья, я помню, — наконец изрёк он. — И всё же сегодня ты очень красивая. Я не смог устоять, — улыбнулся он, подёрнув плечами.
Дракон был единственным, кто дарил ей комплименты, и это было очень приятно. Саюли понимала, что тот видит её сквозь призму избранности, и всё же на душе становилось светлее, когда кто-то дарил тёплые слова.
Глубоко втянув воздух, она сжала кулаки покрепче и сделала решительный шаг навстречу, сокращая расстояние между собой и драконом. Подтянувшись на цыпочках, обхватила голову парня и потянула на себя. Ещё миг, и они почти ударились о губы друг друга.
Саюли тут же решила, что этого достаточно, собираясь отпрянуть, пока щеки набирались румянцем, когда рука ледяного легла ей на затылок, не позволяя отстраниться.
От страха и растерянности девушка застыла. Чужое дыханье опалило губы на крошечном расстоянии. Несколько долгих мгновений, и Асаба сам потянулся к ней.
Его прикосновения были осторожными, ласкающими, он словно благодарил и нежил. В груди замерло сердце, пока Саюли прислушивалась к новым ощущениям.
Горячая кожа дракона обжигала, ластясь внутренним пламенем и согревая. Саюли даже не почувствовала, когда затаила дыхание; ей срочно понадобилось сделать вдох и она разомкнула губы в надежде глотнуть воздуха. Не успела опомниться, как чужой язык проник внутрь, находя её собственную онемевшую полоску плоти.
Асаба углубил поцелуй, разливая жар по телу и заставляя прикрыть глаза.
Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы профессор вдруг не очнулась от наваждения, ощутив наглую руку на своей груди.