Шайс чуть привстал на локоть.
— Вот уже долгое время Сакрас представляет собственный клан в Кругу, и потому мне и другим давно известно, каких взглядов он придерживается, чего хочет. Он один из немногочисленных сторонников налаживания более тесных связей с Империей. Он желает впустить на наши земли чужаков, развивать торговлю и внедрять технический процесс повсеместно.
— Извини, но боюсь, я не очень улавливаю суть? — смущенно спросил Алияс, не понимая почему желание развивать собственные земли в устах мужа звучит предосудительным и недостойным.
— На первый взгляд, его идеи могут показаться прогрессивными и привлекательными, — начал объяснять Шайс. — Но вместе с тем он несколько раз упоминал о том, чтобы допустить чужаков разрабатывать наши ресурсы.
— Может, ничего серьезного, — нерешительно предложил эльф, все еще блуждая в растерянности мыслей.
— Возможно, — ответил дракон. — Возможно, его замечания о том, что пора иметь с драко больше выгоды, чем они приносят сейчас, просто слова… А вообще, почему бы не продать их другим расам или не отправить на фабрику для выкачки энергии. А лучше оборудуем пункт по сливу энергии прямо здесь.
— Так и сказал? — Алияс, возмущенный такой несправедливостью, повысил голос.
За то мимолетное время, что он пробыл на Нагорьях, он успел ухватить суть восхищения низшей расы (как выразился муж) драконов. Если не выбирать слова, то, пожалуй, можно было сказать, что они в рабстве. Алияс заочно осуждал такое положение вещей каждой частичкой своей души, о чем не решился бы сообщить Шайсу, не зная наверняка, как отнесется к его мыслям упрямый дракон, ведь данный порядок наверняка существует множество тысячелетий. Но вот использовать слабых существ еще больше! Продавать их чужакам! Как это жестоко.
Думая о драко, Алияс неминуемо возвращался к бедным русалкам из Тихого Омута. Беспомощные и слегка наивные, они пали жертвами мошенников, распрощавшись с жизненной силой в обмен на жалкие побрякушки.
В этот момент Алияс услышал шорох, доносившийся из глубины пещеры, и приподнял голову.
Он обнаружил себя погруженным в ворох разноцветных шкур, их было великое множество, столько, что и глазу не сосчитать. Своды высоких неровных потолков утопали во мраке, нетронутом магическими светильниками, больше напоминающими тлеющие угли, нежели факелы.
От противоположной стены отделилась тень. Неспешной, плавной походкой она приближалась к ложу.
— Я подумал, ты голоден, ведь ты так и не притронулся к еде в дороге, — шепнул Шайс в трепетное ушко.
Наконец Алиясу удалось различить изящную, словно скульптура из сокровищницы Осаны, фигурку — драко, облаченный в коротенькое, на манер женского, платье из газа черного цвета, нес в руках поднос с фруктами. Его соски выделялись на коже двумя крошечными каплями, так же отчетливо, как и скромный бугорок ниже пояса. Достоинства драко содержались в отдельном мешочке, крепившемся на тонких черных лентах вокруг бедер.