Услышав, что к нему обращаются по имени, которое он с детства не любил, Петрович едва не поперхнулся, но все-таки нашел в себе силы спросить:
– Что именно тебе очевидно, голова?
Яша надулся.
– Да ведь все же сходится! Нас просто запутала эта вторая баба. Ее же нет в муровской картотеке? Никто не может ее опознать? А знаете почему? Потому что она не имеет никакого отношения к уголовному миру! Обыкновенная советская гражданка! И тогда у нас остается убийство студентки Левашовой, ее беременность… и ее любовник, который в тот вечер был в парке! И не просто был, заметьте, а сам же назначил ей там встречу! Мотив есть? Есть! Возможность? Есть! Надо брать ордер на арест, ордер на обыск, выяснять, где он купил топор…
– Угу. А еще – удавку, которой задушили жертву.
– Ну, это будет труднее, то есть мне так кажется. Топор отследить легче.
– Вечером, когда Богдановский уходил с курсов, при нем была только тетрадка, – тоном зануды напомнил Петрович. – И это говорит не только он, но и люди, которые его там видели.
– Хорошо, значит, топор он купил по дороге и спрятал под одежду, – тотчас нашелся Яша.
– Попробуй походить летом с топором под одеждой, я на тебя посмотрю, – усмехнулся Петрович. – Я не говорю, что это невозможно, но для этого требуются… ну, скажем так, определенные навыки. На курсах стихи Евгения раскритиковали, по дороге в парк он ломал голову над новыми строчками и подбирал другие рифмы. Все это он нам пересказал, и его слова выглядят вполне убедительно. Если бы он замыслил убийство, он только о нем и думал бы, и никакие стихи не лезли бы ему в голову.
– Как сказал бы Иван Григорьевич, «это не улика», – с вызовом ответил Яша. – Мы не можем знать, что и когда он думал. Он вполне мог потом изобрести сотню подробностей, чтобы преподнести их нам.
– Яша!
– Ну вот вы говорите – топор, не было у него топора. Он же вполне мог сделать тайник в парке и загодя положить туда все, что ему нужно. Пришел будто бы с пустыми руками, взял из тайника удавку и топор и убил Соню. Ведь именно он назначил ей свидание в парке! Он знал, что она там будет! Значит, мог все подготовить, чтобы избавиться от нее… И он нервничал, когда вы его допрашивали, я заметил!
– Конечно, нервничал – любой станет нервничать, когда его допрашивает сотрудник угрозыска, – усмехнулся Петрович. – Вот когда человек слишком спокоен, тогда стоит задуматься, что с ним не так.
– Но он же противоречил себе! Сначала говорил, что любил Соню, потом – что комната у него маленькая и что детей ему рано…
– Все всегда противоречат, – отрезал Петрович, сверкнув глазами, – и врут, и стараются показать себя лучше, чем они есть на самом деле. Да! Это неизбежно, и с этим надо смириться. А вот чего не надо: зачислять человека в убийцы только потому, что он тебе не нравится. Это непрофессионально…