— Саня, ты гад! — До сих пор молчавшая Зоя заговорила только в паланкине, уносящем нас от Софийского собора в сторону дворца. — Почему не предупредил, что будет так громко, — я чуть не описалась от страха! А если бы твоя Муизза не успела с молнией, в моей голове была бы сейчас, вмятина с кулак.
— Ну ты, Ваше Императорское Величество, даешь — высказываешь претензии вместо благодарности, и это после того как все прошло как нельзя лучше. Муизза не могла ни успеть! А если б она не успела, я бы успел вырвать посох из рук засранца и засунуть его ему в задницу. Хотя нет, это, наверно, повредило бы вашей тонкой душевной организации.
— После того что ты выделывал со мной в термах и в спальне?! — Ироничная пауза. — Ну, нет! Я бы даже глазом не моргнула!
— Мне нравится ход твоих мыслей! Может, скажешь, чтоб нас везли сразу в термы?!
— Ты невыносим! — С притворной строгостью сказала августа. — Саня, ты можешь думать о чем-нибудь еще кроме ЭТОГО. — Сурово спросила она.
— Я не знаю. — Признался я. — Никогда не пробовал.
— Вот и я тоже думаю, откуда что берется?! Мои советники и стратеги, умудренные опытом мужи, думают над проблемой долго, строят многоходовые комбинации, дают рекомендации. А в результате, как правило, очень умно и аргументировано рассказывают, почему все пошло не так, как они задумали и предсказали. Ты же просто сразу отмахиваешься от проблемы как от надоедливой мухи, раз и все, — проблемы нет.
— Я не из тех, кто рассчитывает на много ходов вперед, просто по складу характера. Мне нравится находить в нужный момент единственно правильное решение. А еще, открою тебе один секрет, я очень ленив… И поэтому долго думать, мне вдвойне лениво.
— Что! Секрет?! — Зоя расхохоталась искренне, и в голос. — Да у тебя на лбу заглавными буквами написано, что ты лентяй. И лентяй ты эпический. Бахус, которому посвящена не одна ода о праздности и лени, приклонив колени, попросился бы к тебе в ученики.
— Ну, поспорить с тобой трудно! Только тогда записывай ко мне в ученики еще Эроса, Гермеса, Аполлона… Не будь я таким скромным от рождения, то перечислил бы весь пантеон…
— Ты скромный?! — Только и смогла произнести Зоя, вновь захлебнувшись смехом. Отсмеявшись, добавила уже серьезно. — Ты вроде как скромный, оказываешь почтение мне и сановникам, но последнему царедворцу видна фальшь. На самом деде ты никого ни во что не ставишь Ты самый наглый, дерзкий, бесстыдный и бесцеремонный из всех кого я знаю.
— Все свои эпитеты ты могла выразить одним словом — раскрепощенный! И это так! При этом мне не мешает быть умеренным во всех требованиях, оставаться равнодушным к власти и излишествам, соблюдать приличия и порядочность по отношению к людям — то есть быть — скромным. — Тут меня что-то понесло в сторону Максисско-Ленинской теории — Однако правящей элите этого мало. Для вас скромность должна выражаться в смирении и послушании — непротивлении указаниям представителей власти…