– Они что, не чуют нашего запаха? – шепотом спросил Вакар.
– Нет. Я наложила чары. Но мы еще не оторвались от погони – такая магия действует недолго.
* * *
Через час Вакар вслед за сатиром проник в пещеру на склоне холма. Вход в нее был хитроумно замаскирован растениями. Хвостатое создание растворилось во тьме, беглецов ослепил сноп искр от ударов кремня о пирит. Загорелся факел.
– Сама я огнем не пользуюсь, – произнесла их спасительница, – но заметила, что моим любовникам, которые приходят из деревни, нравится видеть то, что они делают. Для них я и держу здесь эти вещи.
Вакар присмотрелся к ней. Сатир была неотличима от человека, если не считать конского хвоста. Она была молода, курноса, с раскосыми глазами и заостренными кверху ушами. К тому же она оказалась совершенно нага.
– У тебя есть имя? – спросил Вакар.
– Да, Тираафа.
– А я Вакар. А это Фуал, мой слуга. Так что ты там говорила насчет любовников? – Вакар находил занятными повадки существ, близких к людям.
– С нами, сатирами, – сказала Тираафа, – заниматься любовью гораздо приятнее, чем с холодными и равнодушными людьми. Но, поскольку тут поблизости нет никого из нашего племени, приходится зазывать похотливых юношей из деревни. Конечно, по сравнению с сатиром любовник из человека никудышный, но на безрыбье и рак рыба.
– А где же твое племя? – спросил Фуал. – Я всегда считал, что сатиры обитают в Атлантисе.
– Обитают, но это не мой народ. Я родилась на Сатуридах, далеко к северу отсюда. Меня захватили фоворийские работорговцы и продали в Гадайре, но я сбежала и укрылась в горах. Потом отыскала племя сатиров, но те рассудили, что раз я говорю на чужом диалекте, значит, я шпионка, подосланная людьми. Они изгнали меня, побив камнями и палками. И вот я здесь…
– Хочешь вернуться на острова сатиров?
– Конечно! Вы сможете мне помочь? – Она с надеждой схватила его за руку.
Приободрившийся Фуал произнес:
– Не бойся, Тираафа. Мой господин может все на свете.
– Пожалуй, – проворчал Вакар. – Чем закончилось твое общение с Сэндью?
– Женщины пожаловались старикам, и те запретили сыновьям ходить ко мне. Когда меня перестали кормить, пришлось воровать или просить детей, чтобы носили еду. А староста поклялся убить меня.
– У нас с Эгоном примерно такие же отношения. – Вакар криво улыбнулся. – Симпатяга, ничего не скажешь. Но сейчас, похоже, мы в безопасности, так давайте ляжем спать, а утром подумаем, как быть дальше.
– Как пожелаете, – улыбнулась Тираафа. – Но, между прочим, я уже несколько месяцев не занималась любовью и ожидаю ее в награду за ваше спасение. – Ее ладони заскользили по рукам Вакара к шее, и ему сразу вспомнились ласки Били.