Рука вынырнула из темноты комнаты, погрозила пальцем, сверкнули желтые глаза. Огоньки шарахнулись по стенкам ночника. Я вскрикнула, закрыла рот руками и попыталась позвать Тару, но вместо нее на кровати, покачивая ногой и выдыхая морозные клубы, сидел блондин и довольно ухмылялся. Я забилась в угол, уже смутно понимая: что-то не так… не так… Ужас сковал горло, не позволяя закричать.
Теплое дыхание коснулось виска. Умиротворяющее, нежное. Блондин расплылся в темноте ночи, глаза пропали, потухли маячки огоньков. Тревожный сон отступил.
– Спи, Найли. Спи спокойно, моя хорошая.
Добрая, принимающая меня тьма. Больше мне ничего не снилось.
Магистр Треш дважды обошел вокруг меня. Взгляд неизменно возвращался к моей руке, держащей меч.
– Очень знакомое положение пальцев, – поднял на меня прожигающий взгляд. Я сжала губы. Тренер Дейн несколько минут стоял в ожидании моего ответа. Его не последовало.
– Студент Заринг, отработайте нападение со студенткой Риган, – кивнул в сторону стадионовских лавочек, где уютно устроились двое старшекурсников, приглашенных специально для помощи в обучении новобранцев. Один из парочки, крупный коренастый парень, направился ко мне. Улыбочка у него была такая же, что и у тренера Треша. Тонкая, язвительная, со спущенными уголками губ. Явно в любимчиках. А глаза так и поблескивали превосходством над первокурсницей. Он быстрым движением затянул темные длинные волосы в хвост. Посмотрел на меня надменно.
– Позицию заняли! – кивнул тренер и отвернулся, направляясь к остальным, уже вовсю отрабатывающим удары на деревянных столбах.
С первым звоном клинков все разом обернулись в нашу сторону. Я успела уловить, как побледнела Тара. Подруга прекратила отработку и, сцепив зубы, сделала рывок ко мне, но была одернута крепкой рукой магистра Треша. Остановилась и наградила тренера таким взглядом, что у того напряглись скулы. Того и гляди эти двое сцепятся. От напряжения воздух раскалился. В это время прозвучал лязг стали, и взгляды тут же были устремлены на меня. Удар у Заринга был еще тот, не легче, чем у самого Треша. И, в отличие от Вита, он меня не жалел. Меч мой хоть и выдержал его, но руки ощутимо затряслись.
– Продолжим! – скалясь мне в лицо, произнес соперник.
«Мое оружие часть меня. Я и оно – одно целое», – как молитву, беззвучно произнесла я и закрыла глаза. Взмах, тонкая вибрация воздуха. Мне не нужны глаза, чтобы видеть. Удар. Я отразила. Выпад. Отразила. Среди группы прошел выдох восхищения. Удар, разящий злостью, на которую только был способен противник. У меня подкосились колени, и оружие отлетело в сторону. Я распахнула глаза: тонкое острие меча упиралось в шею. Заринг дышал хрипло, губы подрагивали.