— Два в Карабахе — сорок второго егерского, — зашевелил губами Мадатов, подвигая свои значки, обозначавшие батальоны. — Две роты в Пухе, две в Елизаветполе.
Он разорвал один прямоугольник и поставил обрывки против обозначенных городов.
— Ваше сиятельство, — осторожно спросил Василий, до сей минуты тихо стоявший поодаль. — Может быть, ещё бумаги нарезать?
— Бумаги мне хватит, — мрачно ответил Валериан, не отрывая взгляда от карты. — Мне бы, брат, батальонов побольше... Один в Кубе, один в Ленкорани, один в Дербенте...
Левый фланг, ему казалось, прикрыт был надёжно. Через Дербентские ворота, на Астрахань, персам пробиться будет почти немыслимо. Аббас-мирза, наверняка, понимал это не хуже Мадатова. Значит, он ударит через Аракс, на Елизаветполь, далее — на Тифлис. И кто же его там встретит? Разрозненные роты российских войск да несколько отрядов местной милиции?..
— Герои, — усмехнулся Валериан, вспомнив слова жены. — Мы не герои, Софья Александровна, мы солдаты. Герои должны погибнуть, их назначение в этом. Мы же обязаны жить, чтобы защитить тех, кто стоит за нашими спинами...
Он повёл палец на север, туда, к Таркам, к владениям шамхала.
— Взять батальон куринцев?.. Нельзя — сразу зашевелятся и Авария, и Акуша...
Он поставил левую руку на запад, разом перепрыгнув Главный Кавказский хребет.
— Попросить несколько рот сорок первого егерского, что увёл Вельяминов за горы? Но они прикрыли станицы от Кабарды...
Мадатов знал, что Ермолов отправил в Петербург отчёт с просьбой усилить Кавказский корпус ещё хотя бы одной дивизией. Два батальона из тех, что, возможно, придут из России, были обещаны ему — именно закрыть равнину, что открывалась после Аракса.
— В Сальянах остаётся только одна рота...
Валериан сложил квадратики, оказавшиеся лишними, разорвал и разжал пальцы. Крашеные клочки бумаги, кружась, опустились на карту. Мадатов дунул, и все они разлетелись прочь, подальше от Закавказья. Российские войска должны были оказаться устойчивей против мощного ветра, что вот-вот должен был задуть с юго-востока. Должны были! Должны, значит, будут!..
Как человек разумный, он угадывал неизбежность войны с Ираном. Как человек знающий, он мог предсказать, что разразится она в самом ближайшем времени. Как человек честолюбивый, он надеялся принять в ней самое деятельное участие. Но сейчас, осенью 1825 года, он никак не способен был предположить: какой поворот жизни предложит ему своевольная и загадочная судьба всего лишь через несколько месяцев. Что именно он, мальчишка из селения Чинахчи, станет стеной, плотиной на пути нового нашествия, что хлынет к предгорьям Кавказа; он — ныне военный правитель провинций Карабахской, Шекинской, Ширванской, генерал-майор русской армии, князь Валериан Мадатов...