Когда он услышал лёгкий удар впереди себя, словно бы камешек свалился с башни, понял, что самые страшные его опасения начинают сбываться. Кинулся к месту, где только что зацепился брошенный снизу крюк, и тут же почувствовал, что опасность крадётся сзади. Выхватил пистолет, разрядил на ходу в тень, скользившую вдоль парапета, и почти одновременно выкинул вперёд руку с кинжалом, целясь в того, кто ещё карабкался по верёвке, собираясь подняться на стену.
— Опасность! — заревел Петрос. — К оружию!
Воем и ружейными залпами ответила ему ночь за стенами замка.
Впереди, у парапета уже рубились. Дружинник свалился под ноги Петросу. Он перепрыгнул тело, не оглядываясь, и обрушился на убийцу. Тот упал так же безмолвно, забрызгав управляющего кровью и ошмётками мозга. Петрос обтёр, не останавливаясь, лицо и побежал дальше, искать заброшенные на стены канаты. Первый крюк он уже скинул, обрубил ещё петлю, упавшую на зубец сверху, отразил удар, сам сделал выпад, и тут же из-за спины полыхнуло пламя ружейного выстрела. Ударила пуля в мягкое, охнул человек, замолчал, и всё вдруг затихло. Только десятки подошв шлёпали по камням: разбуженные шумом дружинники торопились на стены.
— Что у ворот?! — крикнул Петрос, перегибаясь вниз.
— Спрыгнули двое, — ответил ему дружинник, освещая факелом скорченные тела. — Да так и лежат. Не хотят подниматься.
— Может быть, притворяются? — спросил управляющий более для порядка.
— Уже и огнём пробовали, и сталью. Молчат.
— Хорошо. Смотрите внимательней: вдруг начнут огонь перебрасывать.
И побежал распоряжаться на стенах.
Потери были невелики: трое раненых, двое легко, и только один убитый. Четверых нападавших искрошили на стенах, и кто его знает — сколько ещё улетело вниз вместе с обрубленными верёвками. Петрос расставил людей вдоль парапета и ещё раз напомнил, чтобы не стреляли без толку.
— Пока у тебя пуля в ружьё, ты опасен. Он тебя будет остерегаться. Выстрелил, промахнулся, пока новый заряд загонишь, тебя десять раз успеют убить. Ждать, ждать, ждать. У кого терпения, выдержки больше, тот победитель.
Он поднял запасной факел, запалил его от горящего, размахнулся и швырнул вниз, подальше от замка. Тёмные тени порскнули врассыпную, прижимаясь к земле, словно голодные, озлобленные собаки. Несколько пуль ударилось о стены, о парапет, прожужжали мимо и ушли дальше. Из своих никто не ответил, и Петрос довольно хмыкнул. Он был уверен, что нападавшие, кто бы они ни были, больше не осмелятся штурмовать крепость, изготовившуюся к защите.
Опасность угрожала самой деревне, но здесь он был совершенно бессилен. Оставалась надежда на егерей, но, когда вновь затрещали выстрелы уже у селения, Петрос понял по звуку, что солдат оттесняют к реке, и они способны позаботиться лишь о себе самих.