Что ж… Если у Олливандера дела идут успешно, то всю прибыль он явно вкладывает в производство. Магазин давно требовал срочного ремонта.
— Добрый день, — раздался вкрадчивый голос, и из-за полок вынырнул маленький сухонький старичок с торчащими во все стороны седыми кудрями, которые делали его похожим на одуванчик.
На меня уставились туманные, будто слегка подернутые дымкой блеклые глаза. Опа, да у него катаракта!
К волшебным палочкам я относилась неоднозначно. С одной стороны, с ней проще и быстрее колдовать, а с другой, волшебник без палочки тот же сквиб, но только в профиль. Я же привык колдовать совсем по-другому.
Все мои рассказы про прабабушку-знахарку, зачатки ясновидения в роду — кристально чистая правда. В том мире это так и было. Прабабушка не ворожила, но знахаркой была действительно хорошей, а вот пять колен назад в моем роду была самая настоящая содяце, мокшанская ведьма. Слава о ней гремела на весь Николаевский район. Бабушка учила меня так, как учили её. И ничего удивительного, что я перенесла свои умения в этот мир. Все заговоры, обряды, обереги здесь работают так, что воздух трещит и трудно дышать. Кое-как развитые зачатки целительского дара здесь развернулись на полную мощь. Если в родном мире я только и могла, что почувствовать близкую смерть у человека, то здесь я чую всё: от СПИДА до невроза. Плюс приятный бонус в виде телекинеза.
Линейка прыгнула ко мне, обвилась вокруг головы.
— Вижу, вижу, сильная кровь, самобытные традиции. Очень трудно подобрать вам палочку, трудно, — забормотал Олливандер и побрел вдоль стеллажей. — Иные законы, иное видение магии… Когда вы родились?
— Точно не знаю, сэр. Считается, что в марте.
Олливандер и Дамблдор уставились на меня. Я дернула плечом. Да не знаю я, какой считать дату рождения! В документах я поставила дату появления в этом мире.
— Амнезия. День рождения я так и не вспомнил, — уточнила я. — Нашли меня пятнадцатого марта.
— Кхм! — Олливандер был явно озадачен. — Вы правша или левша?
— Левша, сэр, но палочку подбирайте под правую руку.
— Не ищете простых путей? — заулыбался мастер и, наконец, потащил коробки. — Попробуйте эту, сосна и волос единорога.
Палочка легла в ладонь. Дерево потеплело, воздух наполнился терпким ароматом. Я взмахнула рукой, и с кончика сорвались серебристые искры. Странное, очень странное чувство.
— Надо же! — удивился и даже немного разочаровался Олливандер. — Несомненно, она вам подходит. Как удачно я выбрал.
Я уложила палочку в коробку. Странное, очень странное чувство. Когда я держала её, было такое ощущение, будто на меня набросили узду. Удобную, мягкую, точно по размеру. Кошмарное ощущение неволи. Судя по всему, я буду отвратительным учеником. Потому что пользоваться палочкой я категорически не хочу.