Ничего магического, ага, конечно. Волхов просто не расписал последний этап приготовления! Мальчишка перед приготовлением постился неделю, не пил своё лекарство, дожидаясь убывающего месяца, из-за чего снова чуть не слег и потащил Северуса с Грей готовить зелье на рассвете, у озера. Снейп едва удержался от крика, когда мальчишка босой, в белой рубашке встал у котла с остывающим варевом и то ли запел, то ли зашептал непонятно что, мешая зелье против часовой стрелки:
— Велю тебе, нутряная жила,
Чтобы ты сама в себе рак задавила.
Как сам он завелся,
так чтобы сам и извелся.
Девять, восемь, семь, шесть, пять,
Никакому раку нутра не взять.
Ключ, замок, язык. Аминь
Мальчишка повторял свой заговор, прямо на глазах впадая в транс. Его лицо просветлело, голова запрокинулась, и во вспыхнувших мистической зеленью глазах отразилась утренняя заря.
А на поляне началось непонятно что. В какой-то момент шепот-пение стал гулким, глубоким, по лесу полетело эхо. Шепот, казалось, проникал до самых костей, от него кружилась голова, белый силуэт мальчишки поплыл, размылся, и… И вдруг всё кончилось.
По лесу металось затихающее эхо. Вадим и Грей без сознания лежали на поляне. Над зельем, в котором не было ни одного магического компонента, вилась золотистая дымка. Снейп не выругался только потому, что не знал, можно ли ругаться рядом с подобными зельями.
Вадим оказался в полном порядке. Помфри отлевитировала его в покои зельевара, где ребенок проспал до обеда, а Снейп разлил зелье по флаконам и весь день потратил на эксперименты с образцом.
На лекарстве целитель не успокоился. Он стал водить Грей в Запретный лес, обтирал её заговоренной водой и ободрал всю яблоню, которая росла у Хагрида в садике. Снейп своими глазами видел, как Элис, эта брезгливая и изнеженная девушка, своими собственными руками закапывала что-то в драконий навоз на грядке Хагрида.
Помфри на такие действия только головой качала и пожимала плечами. Лечение ставило её в тупик. Однако Грей с каждым днем становилось всё лучше. Девчонка ожила, расцвела, стала улыбаться и явно получала от лечения Вадима сплошное удовольствие.
А вот самому Вадиму становилось хуже. К концу октября он загремел в больничное крыло с лихорадкой и нервным истощением. А на следующий день мадам Помфри после долгой и кропотливой диагностики заключила: Элис Грей совершенно здорова. Никакого рака.
* * *
Роланд и семейство Грей на радостях отвалили мне пятьсот галеонов. Я поглядел на мешок с золотом и с усилием придушил радостно заквакавшую жадность.
— Я за работу денег не беру, — что-что, а правила знахаря бабуля вбила в меня накрепко. — Тем более, что лечение не окончено.