«Магия всегда возвращается...»
Перед тем как Белль окончательно погрузилась в сон, в ее сознании мелькнула мысль: раз ее мать наслала это проклятие, то, возможно, именно Белль способна его снять?
Тем временем вдали от замка…
Морис смотрел в окно автоматического экипажа, чувствуя сразу отчаяние, потрясение и сожаление.
Сожаление, потому что, несмотря на ужасающие обстоятельства, он ехал домой в чудесном, волшебном устройстве, которое само выбирало дорогу, не имея ни глаз, ни ушей, при этом шло мерной рысью, как хороший конь. Изобретатель жалел, что у него нет времени и возможности понаблюдать за удивительным безлошадным экипажем, понять, как он работает, потыкать его палочкой. Посмотреть, будет ли он подчиняться кому-то еще, кроме Чудовища.
Потрясение, потому что, мечтая о мире, полном самодвижущихся экипажей, он никогда и помыслить не мог о такой отвратительной насекомообразной штуке. Волшебное транспортное средство не катилось – у него вообще не было колес. Вместо этого оно с ужасным скрипом ползло на длинных, кривых деревянных ногах, словно гигантский таракан.
И отчаяние, потому что необходимо немедленно найти кого-то, кто поможет ему вызволить Белль!
Вот только кого?
Друзей у него нет, и он предполагал, что месье Леви скорее всего не сможет поучаствовать в налете на волшебный замок. Старик лет на двадцать старше самого Мориса.
Где найти достаточно молодого и сильного помощника? Кто сможет собрать отряд крепких парней и отправиться на выручку Белль?
Потом его озарило. Такой человек есть, это же очевидно.
Едва экипаж добрался до главной площади, Морис стал изо всех сил тянуть за ручку дверцы. Впрочем, он мог бы и не тратить силы зря: дверца оказалась не заперта и легко открылась, так что изобретатель вывалился на холодную мокрую брусчатку. Экипаж замер, поскрипывая деревянными ногами.
– Э-эм-м-м... до свидания и спасибо, – смущенно поблагодарил его Морис.
Он не был уверен, как правильно обращаться к подобному созданию, но вежливость еще никому не вредила.
Экипаж согнул все четыре ноги, изобразив нечто вроде книксена или поклона, – наверное, именно так слоны на Ближнем Востоке пригибаются, чтобы наездники могли спуститься с их огромных спин. После чего уполз обратно, по-паучьи перебирая ногами.
Морис вдруг осознал, что идет снег.
Он так задумался, пока ехал обратно в деревню, что не замечал ничего вокруг. Стараясь не поскользнуться на обледеневшей брусчатке, он побежал к пивной.
Завсегдатаи, похоже, сидели там уже довольно долго: громкий смех и пение нарушали тишину сонного городка.