Крещение
Морис и помыслить не мог, что возможно любить другого человека сильнее, чем его дорогую жену, и все же отнимать у него дочь приходилось с боем – ведь нужно же и покормить ребенка. Он неохотно передавал младенца матери, совершенно очарованный поблескивающими глазками-топазами и пухлыми розовыми щечками.
Розалинда тоже очень любила дочь, но с какой-то обреченной страстью, которая с течением времени только усиливалась.
По утрам над городом частенько поднимался дым: участились случаи поджогов, причем их целью неизменно оказывались дома или лавки чаровников. Теперь чаровники старались не выходить из домов по ночам, однако это не помогало: чаровники просто исчезали, и их тела находили очень редко.
Трудно сказать, что пугало сильнее: растущий список пропавших или таинственные обстоятельства их исчезновения.
Лихорадка, охватившая несколько городов на севере, все-таки добралась до маленького королевства, король с королевой, как и обещали, закрыли границы, но, по всей видимости, опоздали. Никто не мог покинуть страну, атмосфера накалялась всё сильнее, как будто само королевство уменьшалось, исчезало вместе с чаровниками.
На крестины Белль явилось гораздо меньше друзей Розалинды, чем ей хотелось бы, – отсутствовали даже многие заклятые враги, а ведь им выпал такой отличный шанс шутя проклясть новорожденную, например, наслать на нее нелюбовь к моркови или привычку чихать, если на нее падал солнечный свет.
– Нас здесь должно было быть семеро, – сокрушалась Розалинда, укачивая маленькую Белль. –- Семь волшебников сплетают чары, чтобы защитить ребенка. Так было испокон веков.
– Я до сих пор здесь только ради тебя, малышки и нынешнего праздника, – сказала девушка-фавн Аделиза. Она сняла огромные сапоги, в которых ходила по городу, и теперь с наслаждением разминала свои козлиные ноги. – После того как сегодня вечером мы с тобой попрощаемся, я переберусь на острова к югу отсюда, буду жить со своими кузинами в Летних Землях – если мои родственницы всё еще там. Розалинда, ты не права. Твои друзья пришли бы, имей они такую возможность. Некоторые просто не могут.
Аделиза подарила новорожденной желудь, зачарованный так, чтобы из него быстро выросло новое дерево, которое защитит молодую семью. Розалинда нервно перекатывала подарок между пальцами.
– Дайте я скажу, – вмешался Бернард. В его внешности не было ничего очаровательного, во всяком случае, если рассуждать буквально. Бернарду пришлось пригнуться, чтобы уместиться в доме, и зажать руки между коленями, чтобы втиснуться в круг друзей. – Моя семья жила здесь веками, и мы никогда никому не чинили вреда. Не сомневаюсь, люди об этом не забудут. Все это рано или поздно закончится... всем этим... глупостям придет конец.