– А может быть, я уже пойду? – робко спросила она, обстановка давила на нее своим мрачноватым историческим колоритом.
– Ну что вы, милочка, как я могу отпустить вас просто так, спасительница, – старичок был очень любезен, – вот, не хотите ли испить хересу? Херес у него хорош, знаете ли, сейчас херес уже не тот, а раньше его заливали в бочки белого дуба и хранили на солнечных полянах у моря, непременно у моря, морской воздух даёт неповторимый вкус. И знаете, каждые три месяца надо передвигать бочки, непременно снизу вверх пирамиды, и так пять лет, иначе не херес получится, а моча, простите уж. Но нынче всё не так. А это старый херес, поверьте.
Старичок налил себе из подозрительной пыльной бутылки золотистую жидкость в маленький стакан, попытался налить и Веронике, но та жестом отказалась.
– Зря, знаете ли. Где вы еще попробуете трехсотлетний херес?
Старик залпом употребил содержимое своего стакана, налил еще.
– А тогда лимонад? Лимонад не ахти, но холодный, – старик плеснул из графина, сделанного, похоже, из серебра, на стенках которого была изображена женщина с ребенком в плетении виноградной лозы, напиток мутного цвета, в котором плавали кусочки льда.
Вероника взяла стакан, выпила. Лимонад был превосходным, в меру прохладным, с тонким вкусом лайма и мяты.
– Ну, вот и славно, спасительница вы наша. Лимонад хоть и не очень хорош, но древнее серебро дает ему оттенок корицы. Не почувствовали? Корицу использовали в Ассирии и Древнем Иране для приготовления напитка хаомы, который хранили в этом сосуде. Потом, правда, в него наливали пошлый кагор, но уж таковы нравы.
Старичок уловил взгляд Вероники, рассматривающей гравировку на графине.
– Да, это она, Анахита, богиня плодородия, которую христиане быстро переименовали в Марию, мать Иисуса. Чего только смешные люди не придумают в своей тупой уверенности в истине, которую никто не ищет по-настоящему. Кувшинчик-то из России, да затерялся в Европе в незапамятные времена. Времена, знаете ли, смутные всегда были на земле, все благодаря человечеству. А вот он, – кивнул старичок в сторону комнаты, где на диване лежал второй, – нашел кувшинчик, прибрал. Собирает всякую рухлядь. Кстати, а вы замужем, милочка?
– Еще нет, – смутившись вопросом, ответила Вероника.
– Ах, еще! Стало быть, собираетесь? И избранник есть?
Вероника кивнула, не понимая, к чему эти вопросы.
– Ну, мне кажется, рано вам еще, молоды. Да и как понять, того ли выбрали, верно ли решение? Или у вас любовь?
Вероника внезапно задумалась, отпив еще из стакана лимонаду. Верно ли она решила?