Ему не пришлось долго уговаривать Хелен. На следующий день она явилась в школу с запиской от родителей, прочтя которую классная руководитель Айна Колбина потерла лоб, сняла очки и, вновь воздрузив их на нос, исподлобья внимательно посмотрела на замершего в радостном волнении Эдика:
— Та-а-к… Будешь сидеть один, иначе ты всех на уши поставишь. А ты, — Колба ткнула пальцем в Хелен, — перебирайся… — и, осмотрев класс, закончила: — к Томасу.
Эдик удрученно и безнадежно вздохнул, и тут произошло неожиданное — Хелен разревелась. Громко, навзрыд. Она мотала головой из стороны в сторону и бессвязно повторяла:
— Нет! Ну пожалуйста… нет… не надо… не хочу… это нечестно… нет… не пойду к нему…
Колба опешила, а затем рявкнула:
— Так! Прекратить истерику, иначе родителей завтра приведешь в школу!
Но жесткий метод не помог, Хелен стала плакать еще громче, судорожно ловя ртом воздух. Колба вывела ее из класса, успокоила и отправила домой. Наутро Хелен сидела с Эммой, а Томас под честное слово Эдика вести себя хорошо, данное Колбе, перебрался к новоиспеченному другу.
С тех пор и до окончания гимназии они не расставались. Их дружба часто продолжалсь даже во время летних каникул, когда из Таллина их отправляли в Нарву — Томаса к бабушке, Эдика — к тете Линде, одинокой сестре его матери, у которой под Нарвой имелся небольшой клочок земли, гордо именуемый дачей. Тетка, души не чаявшая в единственном родном племяннике, постоянно нарушала просьбу сестры приучать Эдика к труду и, вместо того, чтобы заставлять его пропалывать и поливать грядки, всячески баловала, давая деньги на кино и мороженое и разрешая проводить с другом Томом целые дни. Воспринимая любовь тетки как данность, Эдик, тем не менее, не злоупотреблял ее отношением, помогая по хозяйству: и ведро помойное вынесет, и в магазин сгоняет. И, если уж тетка попросит — отрабатывал барщину на даче. Тем более что она не противилась, чтобы вместе с ними ездил и Томас. Эдьке не раз разрешалось ночевать в доме бабушки Томаса, которая называла Эдьку не иначе, чем внучок, не делая разделения между родным внуком и его другом.
Пути Томаса и Эдварда разошлись после гимназии. Первый поступил в Тартуский унивеситет на экономику, второй, провалив экзамены в мореходку, отправился к тетке в Нарву, чтобы попытаться устроиться там таможенником или пограничником. На таможне вакансий на ближайшее время не оказалось, а вот погранцы успокоили, сказав, что готовы взять его к себе на службу и даже пообещали походатайствовать перед командованием Сил Обороны Эстонии, чтобы во время срочной службы Эдика направили к ним, в Нарву.