– Вот этим копьем?
Рикке привыкла думать о нем просто как о палке, которую носила с собой Изерн. Палке, один конец которой по какой-то причине был замотан в оленью шкуру. Ей не хотелось думать о том, что там, внутри, скрывается лезвие. И в особенности не хотелось представлять, что это лезвие побывало в заднице какого-то несчастного.
– Ну, с тех пор оно несколько раз сменяло древко, но…
Изерн встала как вкопанная, подняв татуированную руку и сузив глаза. До слуха Рикке доносился лишь шорох ветвей, кап-кап-капанье тающего снега да чик-чириканье птичек среди набухающих почками деревьев.
Рикке наклонилась к ней.
– В чем де…
– Наложи стрелу на лук и отвлеки их болтовней, – прошептала Изерн.
– Кого?
– Если не получится, покажи им зубы. Твои зубы просто дар богов!
И она метнулась прочь с дороги, скрывшись среди деревьев.
– Мои зубы? – зашипела Рикке, но юркая тень Изерн уже исчезла в зарослях колючего кустарника.
Только теперь она услышала мужской голос:
– Ты уверен, что это та дорога?
Лук висел у нее на плече – она надеялась встретить оленя. Рикке скинула его, торопливыми пальцами достала стрелу, едва не уронив, и кое-как сумела наложить, невзирая на шквал нервных подергиваний, охвативших ее руку.
– Нам сказали пошарить в лесу. – Другой голос, более жесткий. Более страшный. – Как по-твоему, это лес?
Рикке запаниковала, внезапно решив, что стрела может быть на белку; проверила – нет, это была нормальная стрела, с широким наконечником.
– Ну так, перелесок.
Смех.
– Мать твою, а в чем разница?
Из-за поворота показался пожилой человек. В руке у него был посох, но когда он наклонил его, в пятнах солнечного света сверкнул металл, и Рикке осознала, что это был не посох, а копье. В этот момент беспокойство разрослось из островка между ее лопатками до самых корней волос.
Их было трое. У пожилого был несчастный вид, словно он не имел никакого желания участвовать во всем этом. Следом показался нервный паренек, несущий щит и короткий топорик. И, наконец, за ними шел здоровенный мужик с густой бородой и не менее кустистыми насупленными бровями. Его вид совсем не понравился Рикке.
Отец всегда говорил ей не направлять на людей стрелы, если не хочешь видеть их мертвыми, поэтому она подняла наполовину натянутый лук так, чтобы стрела смотрела на дорогу.
– Советую вам остановиться.
Старик воззрился на нее.
– Девочка, у тебя кольцо в носу.
– Я знаю. – Рикке высунула язык и прикоснулась к нему кончиком. – Оно держит меня на привязи.
– Что, иначе ты улетишь?
– Не я. Мои мысли.
– Оно золотое? – спросил парень.
– Медное, – солгала Рикке, помня, что из-за золота неприятная встреча может превратиться в смертельно опасную.