— Э, товарищ Саламатов, она тебя не слушает, как же меня слушать будет? Помучится — научится, — невозмутимо ответил Иляшев.
На реке глухо треснул лед. Удар прокатился над городом и замер в лесу. В парке послышался шум от падения снеговых шапок с деревьев. Иляшев утратил спокойствие, крикнул в темноту:
— Однако трогать пора. Тимох, зови начальницу!
Маленькая коренастая фигура остяка в малице, похожая на вставшего дыбом медвежонка, протопала в сени. Заскрипела лестница. Сверху кто-то крикнул:
— Готово?
— Да! — ответила Варя.
Суслов протянул руку Саламатову:
— До свидания.
— А вы разве не будете провожать?
— Нет. Я уже простился. — В голосе его против воли прозвучала печаль.
— Тогда до свидания, Иван Матвеевич.
Топот коня затих. В доме кричали:
— Одна не возвращайтесь, Варенька!
— Ни за что!
Варя вышла на крыльцо, веселым голосом спросила:
— Филипп Иванович, на какие нарты садиться?
Старик посмотрел на Саламатова, потом ответил:
— На лыжи вставать надо, груз большой, Варвара Михайловна.
Саламатов подошел к крыльцу.
— Лучше бы вы остались, Варя. Иляшев говорит, дорога будет тяжелая. Начинается оттепель.
— Оставьте, товарищ Саламатов. Какая оттепель в начале апреля? Ведь это север. Просто ему оленей жалко. Ну и пусть, я на лыжах пойду.
Лыжи она держала в руках. Сердито расцепила их, надела и закрепила. Какая-то девушка со вздохом сказала:
— Какая вы смелая, Варенька!
Саламатов сморщился, словно у него заныл зуб.
В темноте послышался гортанный выкрик Иляшева. Олени рванули нарты. Иляшев оказался рядом с Варей. Он протянул ей ремень от последней нарты. Варя едва успела ухватиться за ремень, нарта тронулась и вдруг исчезла в снежной пыли. Саламатов увидел испуганное лицо Вари, затем послышался протяжный, передающийся от человека к человеку крик:
— Ойе-эй, олешки бегут!
— Ойе-эй, дальняя дорога!
— Ойе-эй, счастливый путь!
— Ойе-эй, с прибылью вернуться!
Спеши медленно!
Мудрость древних
1
Олений аргиш[31] Иляшева растянулся на два километра. Взбираясь на перевалы, Филипп видел внизу последние нарты, мелькающие между красных сосен, слышал позванивающие колокольчики и опять уходил вперед, скатываясь с обрывистых гор, торопясь на север. Он никому не доверял свое право искать и находить меты, оставленные Нестеровым, определять место привалов и длину переходов.
Иногда он подолгу стоял, ожидая, чтобы обоз подтянулся, смотрел в долину, искал глазами белую шапку Вари. Варя все шла за последними нартами. Она так устала, что ей казалось, будто последней идти легче, а Филипп со злостью следил за ней и задерживал движение обоза.