Поглаживая волнистые русые волосы, растягивая слова и нажимая на «о», Баяндин прежде всего принялся расспрашивать о войне, а потом о здоровье Сергея, любовно думая: «Вот человек, ему бы отдыхать, а он снова рвется на трудное дело!» Уж Баяндину-то, всю жизнь проведшему в лесах Красногорья, не надо было объяснять, каково придется Нестерову и его людям зимой в лесу. И, может быть, именно поэтому Баяндин рад был дать все, что мог, лишь бы поиски увенчались успехом.
Во время разговора Нестеров несколько раз возвращался мысленно к тем, от кого, собственно, он должен был бы ждать подлинного понимания дела, — к Варе и Палехову. А выходило так, что и материальную и моральную поддержку оказывали именно представители районных властей, а товарищи по труду, на которых больше всего надеялся Нестеров, оставались в стороне.
Пока Баяндин звонил в ближние и дальние колхозы, чтобы обеспечить вьючных коней и их смену в пути, пока он писал одно за другим распоряжения об отпуске продуктов, Нестеров думал о том, что предстояло ему в экспедиции.
Вчера он еще раз попытался доказать Варе и Палехову свою правоту. Но какие бы доказательства он ни приводил, ничто их не убеждало. Может быть, потому, что, измучившись в бесплодных поисках, они изверились? Он добился лишь одного: они перестали возражать против его попытки еще раз обнаружить промышленное месторождение алмазов.
Но они не верили в самую его идею — в наличие алмазов на Урале, — а он хотел именно на основании многолетних научных данных и своего опыта найти побережье исчезнувшего сто миллионов лет назад Пермского моря и русло реки, которая в те давние времена вымыла алмазы из гор и отложила их в устье и на береговых террасах. «Посмотрите на сделанную вами самими геологическую карту Нима, — убеждал он их. — Вы видите: здесь встречаются изверженные и осадочные породы — массы оливина, подстилающего выдвинутый последующим сжатием слой гранита. Вот пегматитовые жилы, образовавшиеся в позднейшие времена. Разве все это не говорит вам о катаклизмах, которые помогли прозрачным кристаллам углерода вырваться из подземных глубин?»
Но разве можно показать слепому, какими красками полон мир? И если Нестеров не будет искать алмазы, то не станут же их искать те, кто в них не верит?
Какая-то минута слабости была, однако, и у него, когда он вспоминал эти споры. Баяндин это почувствовал и сказал:
— Раньше времени, Сергей Николаевич, унывать не надо. Чего не поищешь, того и не сыщешь, а вот если копнешь поглубже, то найдешь погуще!
— Если бы все так думали!