Численность трудоспособного населения уменьшается, а экономический рост Франции зависит исключительно от увеличения уровня производительности, который весьма нестабилен.
Факт старения населения замаскирует безработицу (около 6 млн уйдут на пенсию до 2020 года), но снизит максимально возможный экономический рост с сегодняшних 2 % до 1 % в будущем. Диспропорция между работающим и неработающим населением ухудшится: коэффициент демографической нагрузки, который показывает соотношение численности людей, находящихся на пенсии, и численности работоспособного населения, достигнет одного работника, в то время как в 1980-х годах на одного пенсионера приходилось четыре работающих, а в 1945 году — пятнадцать. К 2030 году население в возрасте 60 лет будет представлять две трети в возрастной категории 20–60 лет по сравнению с одной третью сегодня, К 2050 году в группу «60+» войдут 80 человек из ста.
Чтобы выплачивать пенсии, нужно либо увеличить пенсионный возраст, либо удвоить налог на прибыль вплоть до 2020 года, либо в два раза увеличить НДС до 2040 года, либо ежегодно принимать в страну 500 тысяч иммигрантов. Либо просто надеяться, что уровень рождаемости взлетит вверх так же быстро, как упал.
В будущем трудящиеся бросят своих пенсионеров (которые на сегодняшний момент сами являются трудящимися) на произвол судьбы и откажутся финансировать пенсионные выплаты. Современное работающее население станет первой жертвой упадка, которого не сумело избежать.
И не единственной: налогоплательщикам тоже придется несладко. Если ничего не предпринять для уменьшения бюджетного дефицита и сдерживания процесса старения населения, к 2020 году государственный долг составит 130 % ВВП. К 2030 году годовые проценты по долговым обязательствам составят 120 млрд евро (против 40 млрд евро в 2006-м). Проще говоря, государственный долг увеличится в три раза и ляжет тяжким грузом на плечи налогоплательщиков. Налоги придется увеличить в три раза. Или все закончится инфляцией, что приведет к увеличению стоимости долга и опять же к повышению налогов.
Гиперкочевники станут более неуловимыми, виртуальные кочевники — беднее.
Во Франции, где традиции государственной службы все еще живы, все очень болезненно воспримут гипернаблюдение и самонаблюдение.
Возникнут новые опасности и угрозы: уязвимый государственный аппарат, шаткое положение среднего класса, старение элит, обострение неравенства, провал социальной интеграции меньшинств, потеря контроля над крупнейшими французскими корпорациями, усиление соперничества с Германией, террористические угрозы. Нравы изменятся так же быстро, как и в других странах.