К Массиву можно было подойти через простенький, но нудный перевал. Сначала Варнаков так и планировал, но уже в пути передумал, решил дать Леньке некоторые навыки ледово-скальной работы. Была надежда — вдруг все это надоест племяннику — есть повод вернуться, так и не попробовав подняться на Дурной.
Перевал «Малыш» Варнаков брал несколько раз в одиночку и знал его на ощупь. Подходили к нему по леднику. Ледник как ледник. Ничего особенного: открыт, трещин мало. Слева со скал летят камни, но не успевают толком разогнаться: больше грохота, чем опасности. Перевал под снегом, отчетливая седловина, ледовый взлет.
И опять Варнаков поменял планы, будто передернул колоду. Он собирался идти первым на длину веревки, а потом тащить племянника, как в прошлые годы вытаскивал здесь свой рюкзак. Но загрохотала скала слева, из кулуара вывалился коричневый обломок, лениво переваливаясь с боку на бок, соскользнул на лед и подполз к самым ногам альпинистов. Костя неприязненно оттолкнул его и, перехватив Ленькин взгляд, сказал:
— Это еще не камнепад… Настоящий впереди! — и подумал, что если Ленька везучий, то камнепада они не увидят. И все же стоять на этом месте на страховке было нежелательно: укрыться негде. — Пожалуй, будет лучше, если ты пойдешь первым, — поскоблив щетину на щеке, сказал Варнаков и в двух словах объяснил, как держаться на льду. Ленька с готовностью кинулся вверх. Спешил, скользил и срывался. Но в его несуразных движениях уже видна была врожденная грация скалолаза. Вот он ввернул ледобур, застраховался, подтянул веревку. Варнаков вылез к нему и сразу ушел на полную веревку по пологой части перевала.
Выползли на седловину. Не ожидал Костя от Леньки такой прыти — силен мальчишка, а давно ли в детский сад ходил.
Слева ледовый обрыв. Ленька осторожно подошел к нему.
Варнаков хотел его окликнуть, но вместо этого незаметно перекинул веревку через забитый в фирн ледоруб. С кошачьей осторожностью Ленька заглянул вниз, осмелел, ступил на край и плюнул. Варнаков поежился от суеверного страха. А Ленька повернулся к нему, глазами спрашивая, где спускаться? Варнаков махнул рукой вправо, указывая пологий склон.
Ледник с этой стороны был под снегом: рванье — сплошь трещины. Но Костя проходил здесь каждый год и хорошо знал безопасный путь; шел впереди, изредка прощупывая снег ледорубом.
Веревка волочилась по снегу. Ленька брел метрах в десяти от него, глядя себе под ноги. «Не удержит, если что! — с раздражением подумал Варнаков. — Разве так ходят на страховке?» Он начал забирать круче, вниз — где-то здесь была неглубокая трещина — и увидел черноту чуть приметного провала в снегу, еще раз оглянулся на понурого от монотонной ходьбы племянника и ступил в пустоту.