Не успели гости обтереть губы, как Зигфрид Андерлау вскочил с места и попросил Скабейку налить ему из кувшина питья.
Ни от кого не укрылось, что князь Витаутас нахмурился и гневно сверкнул глазами на чужеземца. Он наверняка не ожидал от гостя подобной наглости. Тонкие губы князя были плотно сжаты, лицо приняло каменное выражение. По праву слово принадлежало сейчас ему, но крестоносец успел опередить его.
— Многоуважаемый и гостеприимный хозяин этого дома, князь Скирвайлис, сказал, что в ваше вино подмешан пепел пожарища, — представитель ордена отчетливо произносил каждое слово, однако говорил он не как жемайты, а как жители Вильнюсского края. — Это добрый знак. Давайте же проглотим с вином этот горький пепел, чтобы никогда больше его не было в нашей жизни. Великий магистр поручил нам сделать все, чтобы найти путь к миру. Он хочет знать, оставляете ли вы правителем князя Витаутаса. Ему небезынтересно выяснить, окажете ли вы ему посильную поддержку в войнах за трон Литовского княжества. Если же вы пойдете за Витаутасом и согласитесь на его условия, тогда и мы поддержим его. Ну а если вы скажете князю «нет», тогда и нашему священному ордену останется только воздержаться от каких-либо шагов. Так выпьем же этот кубок за то, чтобы в Жемайтии на пепле пожарищ выросла густая трава!
Крестоносец поднял перед собой рог, обвел глазами сидящих вокруг стола, дабы убедиться, что речь его произвела на них впечатление, и, запрокинув голову, выпил.
Люди с любопытством наблюдали за тем, как с каждым глотком дергался на его шее острый кадык.
Лицо князя Витаутаса налилось кровью, он неподвижно сидел за столом, не поднимая глаз. Князь злился на себя и в то же время испытывал чувство стыда. Ведь крестоносец дал понять, что ему дано решать судьбу князя. Хотя на самом-то деле негодовать было нечего: ведь Зигфрид Андерлау, разумеется, заготовил свою речь еще в Мариенбургском замке. Придется испить эту унизительную чашу и утешиться хотя бы тем, что Зигфрид даже отдаленного представления не имеет о том, какие мысли обуревают сейчас сына Кястутиса. Витаутас искоса поглядел на крестоносца: сделав последний глоток, тот облизывал губы. Князю пришла в голову спасительная мысль. С самого утра он придумывал способ отделаться от посланцев ордена, чтобы получить возможность с глазу на глаз поговорить с жемайтскими князьями. Витаутас неожиданно вскочил и, не сводя глаз с господина Андерлау, сказал:
— Достопочтенный посланник Тевтонского ордена пожелал, чтобы на пепле выросла добрая трава и чтобы воцарился мир. Я полагаю, того же жаждут и все эти уважаемые мужи. Следуя нашим обычаям, предлагаю в поддержку столь замечательного тоста рыцарю Зигфриду Андерлау и его приятелю Мартину Наку выпить по рогу медового напитка с каждым из сидящих за столом.