— На это тебя не хватит, — и Жозэ показала ему язык.
— Продолжайте, месье Лежан.
— Только ради вас, мадемуазель Лефевр. Итак, паруса потеряли силу и мы позорно остановились. Но не собирались сдаваться. Пираты причалили к нашему борту и пошли на абордаж. Мои люди выхватили клинки и пистолеты, и кинулись с бой.
— Неся своего капитана на руках.
— Жозэ, в конце концов!
Валентина смеялась и молчала. Она давно поняла, что без ехидных реплик Жозэ рассказы Фабьена были бы и в половину не такими смешными.
— Я пошутила, — смиренно заметила девушка, — дальше, Фабьен.
— А дальше было большое сражение. Звенели клинки, слышались выстрелы, дым от пороха заволок все пространство кругом. Пиратов становилось все меньше и меньше. Горы трупов застилали горизонт.
— Горы? — скептически заметила сестра, — да сколько же их там было?
— Много, очень много. Но и я потерял много людей. И к концу боя нас осталось трое: я, штурман и один матрос. Пираты нас связали и потащили к себе на судно. Нас привязали к мачтам. Пираты смеялись и глумились над нами.
— Кажется, я знаю, что им показалось особенно смешным, — вполголоса произнесла Жозэ.
И они с Валентиной рассмеялись.
— Потом на палубу вышел их капитан, здоровый мужчина с одним глазом, а второй был перевязан черной повязкой. В зубах у него была трубка, в ушах — серьги кольцами, на голове красный платок, и в каждой руке он держал по пистолету. Он переложил трубку из одного уголка рта в другой и вскричал? «Ага-а! Попались!»
Его прервал очередной приступ хохота.
— Довольно, Фабьен, сочинять, — сказала Жозэ, — я уже знаю, чем это закончится. Ты чихнешь и всех пиратов сметет с палубы.
Девушки вновь залились смехом. Фабьен обиженно надулся:
— Вот и нет. Ты даже не хочешь послушать, каким пыткам мы подвергались?
— Наверное, тебе завязали рот платком капитана и не дали болтать. Ха-ха-ха!
— Все, никогда больше не буду ничего тебе рассказывать.
— А мне? — хихикая, спросила Валентина, — может быть, хоть эту все-таки доскажете? Как вы спаслись?
— А очень просто, — ответила за Фабьена Жозэ, — я приплыла на лодке, вооруженная до зубов и спасла своего маленького братца.
— «Маленького»! — фыркнул Фабьен, — тебе-то всего восемь лет было.
— Но раз ты в свои десять мог командовать кораблем, то я в восемь лет уж как-нибудь справилась бы с лодкой.
В этот вечер Валентина засыпала в отличном расположении духа. Для этого были причины, целых две. Во-первых, с ее знакомыми не соскучишься, а во-вторых, завтра они уже прибывали на Барбадос. Эта новость была самой замечательной из всех последних.