— У меня нет денег, — торопливо сообщила она, — только два кольца и серьги. Забирайте и уходите.
— Мне не нужны ваши серьги, — отозвался «грабитель» странно знакомым голосом.
Валентина присмотрелась к нему внимательнее и в следующее мгновение сильно вздрогнула. Перед ней был Патрик собственной персоной.
— Видите, я все-таки нашел вас, — проговорил тот и резким движением стащил девушку с лошади.
— Вы спятили! — вскричала она, — что за манеры!
— С манерами покончено раз и навсегда, — заявил Патрик глухим голосом, не выпуская ее руки, — теперь я знаю, как с вами следует обращаться.
— Наглец! Как вы смеете? — Валентина попыталась вырваться, но безуспешно.
— Смею, — усмехнулся он, — вас надо хватать и тащить, невзирая на ваши вопли. Спасибо капитану, надоумил.
— Так это он вам посоветовал?! — совсем разъярилась девушка, — да вы просто две законченные свиньи!
— Не могу не согласиться с вами, хотя на сей раз капитану досталось явно зря. Неужели, вы думаете, что я с ним советовался?
— Откуда мне знать, что вы там делали? Пустите мою руку!
— Ну уж нет. Сейчас вы пойдете со мной туда, куда я вас поведу.
— Ни за что! — Валентина снова дернулась и снова впустую, пальцы Кейна держали ее запястье крепко, — никуда я с вами не пойду. Да отпустите же меня! Вы не смеете так со мной обращаться, грубиян, нахал, невежа! Я сообщу в полицию о ваших наглых приставаниях и вас посадят в тюрьму!
Патрик полуобернулся и окинул ее мрачным взглядом.
— Неужели? И где она, ваша хваленая полиция? Что? Никто не спешит вас спасать? Какая досада.
— Да вы просто бандит! Негодяй, бандит и редкостный мерзавец!
— В таком случае, вам придется стать женой негодяя, бандита и редкостного мерзавца. И учтите, если вы скажете еще что-нибудь в этом же духе, я дам вам затрещину. Давно хочется это сделать.
— Что-о? — от неожиданности Валентина едва не поперхнулась, — да я сама вас тресну! Посмейте только!
Патрик тащил ее за собой, не обращая внимания на вопли. Видимо, он давно все продумал и теперь действовал согласно разработанному плану. Он не учел лишь одного, что девушка была скорее озлоблена столь возмутительным нападением, чем испугана. А страх в его случае был куда полезнее злости.
Поняв тщетность своего возмущения, Валентина перешла к более открытым враждебным действиям. По пути она била Патрика по руке, сжимающей ее руку и ее слова становились все злобней и оскорбительней. Один раз ей даже удалось пнуть Кейна в голень, на что тот только поморщился и пообещал ей припомнить это позднее, на законных основаниях.
Когда же Валентина увидела впереди церковь, она остановилась как вкопанная.