— Зачем вынуждать? Вы и так справляетесь, Тина.
— Вот, начинается. Снова Тина. Я не Тина, сто раз повторять вам, что ли?
— Ваша тетя называет вас так.
— Вы мне, слава Богу, не тетя.
— Да, мне повезло.
Валентина взяла бокал, который протянул ей Патрик и сделала маленький глоток. Потом еще один. Потом поставила бокал на стол, никак не прокомментировав это. Она заметила, что от нее ожидают каких-нибудь слов и хмыкнула.
— Ну как? — задал свой излюбленный вопрос Рэдклифф.
— Не скажу. Что бы я не сказала, вы все сворачиваете на мое плохое воспитание.
Он рассмеялся.
Патрик ревниво следил за их беседой. Он был влюблен в Валентину уже давно и теперь его просто раздирала ревность, когда она разговаривала с капитаном. Пусть в этой беседе было много язвительности и сарказма, но они уже не ругались и не злились друг на друга, а это для Кейна уже было в высшей степени подозрительно. Он прекрасно знал Рэдклиффа и как именно тот умел обрабатывать строптивых красоток. Тем более, что на него самого Валентина до сих пор почти не обращала внимания. Нет, она, конечно, была вежлива, когда не злилась и не била посуду, но это было все.
Обед закончился. Валентина вернулась на палубу и села в кресло, намереваясь продолжить чтение. Качки почти не было, солнце уже не палило столь ярко и погода стала сносной.
Патрик не дал девушке читать. Он подошел к ней и тихо проговорил, наклонившись:
— Мисс Лефевр, я должен вам кое-что сказать.
— Да, конечно, — согласилась она, подняв голову, — говорите.
— Я очень боюсь за вас, мисс Лефевр.
— Но почему? Солнца уже почти нет и даже ветер появился.
— Я не о погоде.
— А о чем?
— Мне хочется вас предупредить, мисс Лефевр. Нашему капитану не следует доверять.
— Да, я тоже так думаю. Полагаете, он может завезти меня в свою омерзительную Англию?
— Я не об этом.
— А о чем? Что вы имеете в виду?
— Еще ни одна женщина не могла перед ним устоять, вот что я имею в виду.
— Да? Правда? И что?
— Мне бы не хотелось, мисс Лефевр, чтобы вы оказались в их числе.
Валентина поморгала глазами, так как ничего не понимала. Другое дело, если бы ее умело обрабатывали, как это делают опытные ловеласы, проявляя интерес, но ведь этого не было. Неужели, можно называть ухаживаниями то, что делает капитан? Если это и есть его знаменитая манера, то удивительно, как он вообще может кого-то соблазнять.
— Не поддавайтесь на его ухищрения, мисс Лефевр, — продолжал Патрик.
Девушка фыркнула.
— Какие ухищрения, Господи? Что вы называете ухищрениями, месье Кейн? То, что он запер меня в каюте и заставил голодать? Или то, что он постоянно надо мной издевается? Это ухищрения? Ну, знаете ли! Да я ничего более возмутительного в жизни не видела. А кто называет меня то отвратительной девчонкой, то дурацким детским прозвищем, которое я терпеть не могу? И это еще не полный перечень его так называемых ухищрений. Да, разумеется, я должна от этого растаять и сдаться без единого выстрела. Я понимаю, это и есть знаменитые ухаживания моряков. Браво!