Вскоре мысль о том, как бы поскорее пойти ко дну стала для Валентины навязчивой идеей. С каждым новым встряхиванием и сотрясением она думала, что вот теперь ее желание наконец исполнится и все закончится. Какая разница, каким образом, главное, что это ужасное, жуткое состояние перестанет ее мучить. Кораблю давно пора развалиться и затонуть. Что он медлит? Да сколько можно все это терпеть?
Дверь каюты распахнулась и внутрь ввалился мокрый с ног до головы Патрик.
— Вы в порядке, мисс Лефевр? — переведя дух, спросил он.
Даже самый изощренный разум не сумел бы придумать более издевательского и своевременного вопроса. Валентина так вымоталась, что не могла даже злиться. Она глубоко вздохнула, набираясь сил и еле слышно простонала:
— Мы уже утонули?
Патрик был немного ошарашен подобным вопросом. Пару секунд он молчал, моргая, а потом отозвался:
— Что вы! Нет, конечно.
— Жаль, — в том же духе заметила девушка.
Молодой человек шагнул ближе и наконец разглядел Валентину при слабом свете фонаря, который держал в руках. А главное, обратил внимание на ее состояние.
— Вам плохо? — встревожено спросил он.
— Нет, мне хорошо, — странным голосом ответила она, — мне просто замечательно. Лучше не бывает. Вы что, сами не видите?
— О Боже мой! — ахнул Кейн, — я вижу, что вам очень плохо. Я позову Тайлера, немедленно!
— Не надо. Зачем? Лучше уйдите и закройте за собой дверь. Я хочу умереть в одиночестве.
Ее последние слова повергли Патрика в такой ужас, что ничего не ответив на это, он вылетел за дверь и поднимая брызги, помчался по палубе.
Валентина попыталась приподняться, вцепившись в спинку кровати и ей это удалось сделать со второй попытки. Держась второй рукой за голову, которая была тяжеленной, словно чугунок, девушка устроилась поудобнее, как только это возможно в ее состоянии. Но увы, легче ей от этого не стало.
Через некоторое время в каюту вернулся Патрик, да не один, а вместе с Тайлером, которому хватило одного взгляда на девушку, чтобы понять все.
— Морская болезнь, — констатировал он, а Валентина в ответ перекосилась.
Как будто, она сама этого не знала!
— Сожалею, мисс Лефевр, но ничем помочь не могу.
— А я и не ожидала, что вы мне поможете, — прошипела девушка в ответ, — я сама все прекрасно понимаю, месье Тайлер. И нечего тут стоять и пялиться. Что вы не видели? Мою зеленую физиономию?
— Не надо сердиться, — примирительно заметил врач, отступая к двери, — мы уже уходим.
— Но ее нельзя оставлять в таком состоянии, — попытался, было, возразить Патрик.
Тайлер потянул его к выходу. Валентина скорчила такую гримасу, что увидев ее в зеркале, сама бы испугалась. Ее пальцы крепко сжали подушку и она сказала: