— Наверняка она является чьей-нибудь родственницей, но только не тем, кто находится на нашем корабле, — съязвил Кейн.
Поскольку это редко с ним бывало, Валентина засмеялась, чтобы поддержать попытку съязвить.
— Да, но должен же быть хоть какой-то повод для подобного визита. Если это не родственные связи, тогда что? Или вы всегда посещаете посторонних людей, прибыв на Ямайку?
— Для кого посторонние, для кого — нет, — загадочно отозвался Патрик.
Он решил, что его намек достаточно прозрачен и со значением посмотрел на Валентину. Девушка не была дурой и поняла, что именно он хотел ей сказать. Но все-таки кое-что ее удивило. Если дела обстоят подобным образом, зачем ее берут с собой?
— О, месье Кейн, раньше я не замечала в вас склонности к сплетням, — сказала она с ехидцей, — да, кстати, эта дама, миссис Томпсон, она хорошо говорит по-французски?
Патрик удивился этому вопросу, что позволило ему пропустить мимо ушей все остальное.
— По-моему, не говорит вообще. А почему вы спрашиваете?
— Хочется поговорить. Я уже так давно не практиковалась, что скоро совсем позабуду родной язык.
— Не преувеличивайте, — улыбнулся он, — впрочем, если хотите, я могу разговаривать с вами по-французски.
— Спасибо, это очень мило, — поблагодарила его Валентина.
Она помнила еще по Мартинике, что Патрик говорит по-французски довольно сносно, правда, не без акцента, но нельзя требовать от жизни слишком многого.
Девушке не терпелось ступить наконец на твердую землю и покинуть такое зыбкое и ненадежное море. Ямайка — вполне цивилизованная земля, а в Пале-Ройяле наверняка есть такая удобная вещь, как банк. Отец перед смертью распорядился, чтобы дочь ни в чем не нуждалась и могла пользоваться счетом в банке, правда, довольно ограниченно, но только до своего совершеннолетия. Так что, Валентина была уверена, что на первое время сможет ликвидировать свои финансовые проблемы. А вот потом, сняв со счета некоторую сумму денег, девушка сможет отправиться на Барбадос к Анриетте.
— Итак, — очнулась от приятных мыслей Валентина, — когда мы сойдем на берег, месье Кейн?
— Думаю, часа через два — три, — подумав, ответил он.
— Хорошо. Тогда я иду собираться.
Оказавшись в каюте, она выдвинула сундук и откинула крышку. Долгим взглядом окинула находящиеся в нем вещи, а потом вздохнула. С одной стороны, все это чужое и она не может пользоваться им, как своим, но с другой, не будет же она, словно нищенка, ходить все время в одном и том же платье. И это в приличном доме, где хозяйка наверняка очень симпатичная и молодая женщина. Ведь не стал бы Рэдклифф навещать старую и уродливую особу в первый же день своего пребывания на острове.