Сели за стол.
– Ну, по первой! – предложил Горобец. – За вильну Украину!
– Похоже, уже не по первой, – заметил Суховерхий.
– Так сьодни ж празднык, – ответил, багровея, атаман.
– Сегодня и правда праздник, – объяснил хорунжий. – Наши войска отбили Катеринослав. Правда, в верхнем городе еще офицерский корпус… сотни две… и остатки австрияков… но это так… пыль.
– Мы их! – Горобец хлопнул кулаком одной руки по ладони другой.
– Само собой… Но давайте о главном. В Украинской республике теперь народная власть. Директория. Во главе крупнейший украинский социал-демократ Винниченко, прекрасный писатель. Не читали?
– Слышал, – нахмурился Махно. – Все, знаете, недосуг. То тюрьма, то революция, то война с германцем…
– За нас также профессор Грушевский. Конечно, знаете? Бывший председатель Центральной рады и, смею заверить, выдающийся историк. Кстати, из эсеров… – продолжил генеральный. – Лучшие люди! Но главное, – Суховерхий указал на портрет, – головной атаман всеукраинского войска Симон Васильевич Петлюра, тоже социал-демократ. Он ведет нас к победе.
– За Петлюру! – предложил Горобец.
– А из селян у власти есть кто? – спросил Махно.
– Вся Директория – защитница селян. У Симона Васильевича отец – извозчик, а сам он даже не смог окончить духовную семинарию. Революция позвала!
Горобец кивал, хотя, похоже, высокопарная речь Суховерхого ему не совсем нравилась. Верховенство профессоров и интеллигентов его не очень радовало.
– Сам я – тоже из простых, – перебил он Суховерхого. – В царский армии насилу до прапорщика дослужився… А Петлюра – это голова. Хочь, если по правди, як военный атаман – тьфу! Не знае, де левый фланг, де правый!..
Суховерхий постучал ладонью по столу, оборвав крамольные слова атамана:
– Стоп! Досыть! – Он повернулся к Нестору: – Петлюра о вас наслышан. Ценит. Предлагает важную должность и союзничество. Нам надо объединяться против большевистской России. Это страшная разрушительная сила, которая принесет Украине беду. Мы должны вместе срочно создавать единую армию!
– Козак козаку брат! – изрек Горобец. – Шоб я сдох!
Махно сосредоточенно смотрел на портрет Петлюры. Предложение Суховерхого не вызвало у него восторга.
– То, шо у Петлюры батько был извозчиком – это хорошо, – сказал он. – У меня батько тоже… Ну, не извозчиком… кучером служил. У богатых.
– Я ж и говорю – брат, – заявил Горобец.
– Ну, брат-то брат. У иного извозчика и пять, и десять лошадей… и так получается, шо я ему не совсем брат. И даже не родич.
– Это не важно! – сказал Суховерхий.
– Ну хорошо, – заявил Махно, буравя взгядом то одного, то другого собеседника. – А какие у вашего правительства планы насчет буржуазии? Богатеев? Панов, у которых по сотне тысяч десятин земли, а то и больше?